Маленький отель на Санторини

– Ваше? – Он настойчиво сует его мне.

– Мое, – я беру кольцо кончиками пальцев. – Спасибо.

Оно не только грязное, но еще и скользкое. Надо его хорошенько помыть, прежде чем вернуть Кириллу. Но раковина в разобранном состоянии, и мне приходится ждать, пока освободится вторая кабина. К счастью, меня без очереди пропускают туда, и я очень осторожно споласкиваю кольцо. Когда выхожу наружу, Кирилла уже нет.

Приходится мне снова идти через весь зал за наш столик. При виде меня люди шушукаются, а кто посмелее спрашивают:

– Ну как? Кольцо нашлось?

– Нашлось, – я выжимаю улыбку.

Если начальник Кирилла и пребывал в неведении до сих пор, то сейчас он поворачивает голову на меня. А я пробегаю мимо, плюхаюсь за наш столик и кладу перед Кириллом кольцо.

– Что за цирк ты тут устроила? – шипит Кирилл.

Поднимаю глаза и встречаюсь с его взбешенным взглядом. Никогда раньше не видела Кирилла таким.

– Извини. Я не нарочно, – бормочу я.

Кирилл опускает глаза на кольцо, лежащее между нами.

– А знаешь, Вероника, я даже рад, что так вышло, – зло цедит он. – Я думал, ты хорошо воспитана. Но оказывается, ты совсем не умеешь вести себя в обществе.

– Это для тебя главное? – понимаю я. – Чтобы твоя жена умела вести себя в обществе? А что еще входило бы в мои обязанности? Пресмыкаться перед твоим начальником? Готовить тебе обеды? Рожать детей? И учить их, как правильно вести себя в обществе?

– Да уж не в офисе торчать весь день и сиськами перед другими мужиками трясти! – с досадой выпаливает Кирилл и осекается.

– Вот, значит, как, – медленно говорю я, разглядывая его. – А знаешь, я ведь тебя совсем не знала.

Выходит, я видела только то, что хотел показать мне Кирилл – заботу, внимание, комплименты, подарки. Но не знала его настоящего. Он и раньше в шутку ревновал меня к коллегам, но я не догадывалась, что он мечтает запереть меня дома и сделать домохозяйкой, которая будет во всем зависеть от него. Всего лишь на миг из-под маски идеального мужчины выглянул реальный – эгоистичный, властный тиран, но мне этого хватило, чтобы представить, какой бы стала моя семейная жизнь с ним, и содрогнуться. Кирилл уже показал сегодня, как больно умеет бить словом. Со временем могло и до побоев дойти. А ведь у меня даже родных нет, за меня некому вступиться. Не потому ли он выбрал именно меня на роль своей жены? Теперь-то я точно знаю, что выбрал, а не полюбил. Красивая сиротка стала бы покорной женой, а после того, как у нас бы родились дети, он бы накрепко привязал меня к себе и управлял моей жизнью, как ему пожелается. Я бы и пикнуть не смела.

– Я верила, что что-то значу для тебя. А оказывается, я просто тебе подходила по твоим параметрам – как стиральная машинка в магазине. – Я поднимаюсь из-за стола и бросаю на бывшего жениха последний взгляд. – Прощай, Кирилл. Не сомневаюсь, что ты быстро найдешь новую хозяйку этому кольцу.

Мне даже жаль ее, эту новую хозяйку. Ведь она наверняка купится на идеальную маску, которую с таким успехом носит Кирилл. Но выходя из ресторана, я чувствую себя так, словно избежала большой беды. Я свободна и проживу такую жизнь, какую выбрала себе сама. А не ту, что выбрал бы для меня Кирилл.

Глава 19

Субботу я начинаю со звонка квартирной хозяйке. Предупреждаю, что планирую съехать в течение месяца. Она с пониманием относится к моим обстоятельствам и даже соглашается вернуть залог за месяц вперед. Я мысленно прибавляю его к своему счету на ремонт отеля, а потом отправляюсь в чулан.

От маминых вещей осталось несколько коробок. Одежду и обувь я отдала на благотворительность, а в коробки сложила ее планшет, фотографии, тетради, документы.

Сейчас я вытаскиваю их и внимательно просматриваю, пытаясь найти хоть какие-то упоминания об отце. Может, я пропустила что-то важное? Теперь я знаю, что отец связан с Грецией и ищу хоть какие-то упоминания этой страны. Было бы проще, если бы мама вела дневник, как бабушка Афина. Но она хранила только старые тетради с лекциями из мединститута.

В коробке я натыкаюсь на открытку из Сочи, присланную маминой подругой – Валентиной. Уже хочу отложить ее, но интуитивно переворачиваю и смотрю на почтовый штамп. Открытка отправлена в год, предшествующий моему рождению. Мама с тетей Валей – давние подруги. И если в тот год мама встретила моего отца и забеременела, она могла поделиться с лучшей подругой… Я не видела тетю Валю с похорон мамы в сентябре, но мы созванивались и поздравляли друг друга с праздниками и днями рождения.

Я беру телефон и набираю ее номер. Тетя Валя отвечает не сразу, ее голос слегка удивленный, радостный и настороженный. Ведь сегодня не праздник, и она не ждала моего звонка.

– Здравствуй, Вероничка! Как ты поживаешь?

У меня перехватывает дыхание, ведь так меня называла мама.

– Вчера вернулась из Греции, теть Валь. Представляете, я получила в наследство от отца и бабушки семейный отель на Санторини.

В трубке повисает ошеломленная тишина.

– Вы меня слышите, теть Валь?

– Да, Ника, слышу. Это так неожиданно.

– Для меня тоже. Я ведь понятия не имела, что мой отец – грек. Мама о нем ничего не рассказывала.