Мальчик из будущего. 4. Варяг

Лопата у меня была, а как же, ещё в Индии пробрёл, металлическая, только рукоятка из дерева. Не путайте с пехотной у меня на спине, это другое. Лопата мне была нужна для обустройства лагеря, очага, всегда её в этом деле использовал. Вот так поглядывая на изредка появлявшиеся суда на реке, я и копал. С реки меня практически не было видно, да и я укрывался, ещё чего, показывать место схрона. Как бы то ни было, к вечеру яма глубиной в два с половиной метра была готова. На лодке я сходил к своему баркасу, но сундук взял один, и так перевес был. Доставил до берега и волоком дотащил его до ямы, где осторожно используя веревки, спустил на дно. После этого вернулся на баркас, уже полностью стемнело и, забрав второй сундук с серебром и украшениями, снова направился к схрону. К полуночи сундуки были закопаны, кстати, я весь запас смолы использовал, чтобы их просмолить, все сундуки. Лишнюю землю мешками отнёс к реке, ссыпав в воду, а дёрн аккуратно уложил на место. Земля утрамбована, я прыгал на ней когда закапывал, но небольшой бугорок оставил на случай если та всё-таки осядет. У меня было кожаное ведро, я пару раз сбегал к реке и полил повреждённую траву, чтобы та не погибла и не выделялась своим цветом. Вот такие дела. Фактически всё убрал, остался один кошель вперемешку медь, её большинство было, самая ходовая разменная монета, потом серебро и с пяток золотых монет. Больше ничего не было, всё закопал. НЗ, можно сказать.

Остаток ночи досыпал, проснулся часам к десяти и, позавтракав, направился на лодке к схрону. Проверка при свете дня прошла не очень, следы видны незамеченные мной при свете луны. Убрал их и довольный вернулся к баркасу. Там покинул приток, и снова выйдя на воды Волхова, направился к Новгороду.

До вечера я прошёл большую часть пути, уже надеялся, что завтра увижу Новгород, однако судьба снова повернулась ко мне тем милым местом, на котором сидит. Честно скажу за другими судами приглядывал, но без фанатизма, поэтому, когда встречный ушкуй что шёл на вёслах вдруг резко повернул ко мне и на его борту появились вооружённые люди стало для меня неожиданным, но растерянность длилась долю секунды, после чего я бросился к носовой пушке, при этом прикрываясь щитом. В него ударило две стрелы, и пробило три арбалетных болта. Вот суки. Один арбалетный болт пришпилил мою руку к щиту. Кости вроде не пробило, но онемение начало растекаться, болевого шока пока нет, а вот рана всё равно серьёзна. Пушка была заряженной, поэтому стянув чехол, причём не сразу, тварь зацепился, но я всё же сдёрнул его и, словив на щит ещё несколько стрел, прицелился и выстрелил, почти в упор. Ушкуй был уже в десяти метрах. Грохот выстрела и сноп свинцовой картечи, смёл большую часть вооруженных бандитов, а кто ещё это мог быть, с палубы, а меня сбило с ног. В этот раз в щит прилетела сулица. С трудом встав, я кособоко, похоже, ещё и рёбра треснуты, удар в щит был страшен, руку не сломал, вот рёбрам досталось по инерции, хромая метнулся к ружьям. На палубе у меня стояло наготове три ружья, остальные включая штуцер, в арсенале и сделал последовательно три выстрела, гася любые попытки сопротивления. Разгром был от картечи из пушки, ружьями я добил сопротивление. Ушкуй подходил по инерции по течению, вёсла были опущены в воду, гребцы большей части плавали в лужах крови, поэтому я метнул с трофейным крюк с каракки, одной рукой не удобно было, и привязал трофей к своему баркасу, чтобы его не унесло. Уже потом связку подогнул к камышам, где бросил якорь баркаса. За палубой чужака я приглядывал с особым вниманием, и тут же гасил попытки встать выстрелами из револьвера. На поражение бил.

Первым делом после того как якорь был сброшен в воду и суда хрустя камышами замерли, я осторожно выдернул болт из щита и положил последний на палубу. Хорошо сулица не застряла в щите и, отскочив, упала на палубу, не пришлось ещё с дополнительной тяжестью ходить. Теперь самое сложное, вытащить сам болт из руки. Сбегав за своими медицинскими инструментами, я осторожно разрезал руку и аккуратно извлёк болт, потом прочистил рану и изредка сквозь стиснутые зубы, рыча от боли, промыл и зашил рану, крепко забинтовав. Зубами я держал небольшую дощечку, чтобы эмаль не покрошить. Когда закончил с перевязкой, то вытащив её, обнаружил, что чуть не перекусил. Одной рукой было неудобно, да и шатало меня как от боли, так от потери крови, но после перевязки, рана была чуть выше кисти, стал ощупывать рёбра. К счастью с диагнозом я ошибся, синяк большой будет, но рёбра целые. Приведя себя в порядок, повесив раненую руку на косынку, я перелез на борт ушкуя и стал его осматривать. Кончик шашки так и жалил, хоть ранен был тать, хоть убит. Недобитков мне ещё не хватало. Вдруг снизу в палубный люк кто-то застучал, доски палубы аж били по ногам, и раздались крики о помощи.

— Кто там? — подойдя к люку в трюм, спросил я.