Читаем Малакай и я полностью

— Я... — у меня надломился голос, но нужно было сказать, — я справлюсь с ними.

— Как? — Он помрачнел. — Что натолкнуло тебя на воспоминание? Музыка? Мы слушали так много песен вместе — ты станешь их все избегать? Откажешься от книг? Запахов? Еды? Ты не можешь.

— Зачем ты отговариваешь меня?

— Потому что я не хочу, чтобы ты отказывалась от жизни. Я пытался, Эстер. Я пытался не вспоминать. Это мучительно и тоскливо. Помнишь тот день в Монтане, когда ты заботилась обо мне? То же будет и с тобой, и, в конце концов, память все равно возьмет свое.

Я бы никогда не забыла ту овладевшую им боль. Как он клялся никогда больше не любить ее — меня.

— И что нам делать? — Я уже чувствовала свое поражение.

Он притянул меня и крепко обнял.

— Будем жить так долго, как можем. Сделаем все лучшее, что можем. Сейчас в центре всего — Малакай и Эстер.

— Эстер и Малакай, — повторила я, улыбаясь, что сделал и он... Мне нравилось, как наши имена звучали вместе. И это заставило меня вспомнить обо всех остальных именах, которые так хорошо были созвучны. — Тебе страшно?

Он поцеловал мою голову.

— Станет, как только тебя не будет в моих руках и перед моими глазами.

— Тогда не выпускай меня из рук или из вида. — Я подвинулась, чтобы поцеловать его в шею. Я слегка укусила его, отчего он от изумления открыл рот, но в таком положении оставался недолго. Наоборот, он перевернул меня на спину и прижал мои руки по бокам.

— Эстер...

— Малакай.

Я улыбнулась, и он улыбнулся в ответ.

МАЛАКАЙ

Сделать ее счастливой.

Сейчас это единственное, о чем я мог думать. Это единственное, что меня заботило. Отныне и до конца своей жизни — какой бы длинной или короткой она ни была — я хотел подарить Эстер максимально возможное количество захватывающих и прекрасных воспоминаний. Начиная с того момента, когда мы в последний раз были вместе.

— Неплохо. — Я облизнул шоколадную глазурь со своего пальца.

— Что за...

Я поднял глаза и увидел, что она зашла на кухню, широко раскрыв глаза и оглядывая весь бардак на столах, который я устроил, так как все было в муке, разрыхлителе и яичной скорлупе. На ней была только моя рубашка, которую она даже не застегнула, и ее кружевные трусики, и мне стоило большого труда не отвлекаться на них. Схватив зажигалку, я встал перед Эстер, извиняясь за сделанный торт.

— С днем рождения, Эсти? — проговорила она.

— Места не хватило. — Пожал я плечами. — Эта мысль подразумевалась, понятно?

— Малакай, — засмеялась она, качая головой. — Ты же знаешь, что сегодня не мой день рождения?

— Ты хотела сделанный мной праздничный торт, и вот я исполняю желание, — я ухмыльнулся и зажег зажигалку, удерживая пламя над тортом. — Прошлогодний день рождения прошел не так, как следовало, и уверен, что этот год был тяжелым, поэтому давай отметим его заново.

Со слезами на глазах, она подула на пламя, и взяла в руки торт, уставившись на него, словно он был из золота.

— Мои желания... ты помнишь.

Я достал ручку и теперь уже промасленную бумажку, на которой она писала почти год назад. Чернила уже выцвели, да и саму бумагу складывали и разворачивали так много раз, что складка стала совсем тонкой, что можно было с легкостью оторвать.

— Ты написала только тринадцать перед... перед тем, как уехать. Можешь дописать еще десять, ну или одиннадцать, раз тебе теперь двадцать четыре, — сказал я и обменял торт в ее руке на бумагу и ручку.

— Что? — Взглянула она на бумагу.

— Увидеть семь чудес света, — повторил я. — Мы их все уже видели, но это хорошее желание, потому что нам осталось посмотреть только на Египетские пирамиды.

Выражение ее лица было бесподобным. Я знал, что когда она составляла этот список, то просто шутила. Она записала все это, не веря, что я когда-то вообще за него возьмусь. Но если бы я мог, я бы все сделал, все, что в моих силах.

— Когда была наша первая жизнь?

Это самый разумный вопрос, который она могла задать, и я хотел рассказать ей всю историю, но дело в том, что это было так давно, столько жизней прошло с тех пор. Из всех моих воспоминаний это было самым слабым, самым туманным.

— Малакай?

Мне нравилось, как она произносит мое имя. Как шепчет его, как стонет с ним, как выкрикивает его. Все это для меня как музыка.

— Тебе нужен нож, — наконец заговорил я. Поставив торт на стойку, я стал искать, где заприметил кухонные принадлежности. И как только я отвернулся от нее, она положила мне на спину руки. Я не мог сдержать побежавшие мурашки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Измена. Я от тебя ухожу
Измена. Я от тебя ухожу

- Милый! Наконец-то ты приехал! Эта старая кляча чуть не угробила нас с малышом!Я хотела в очередной раз возмутиться и потребовать, чтобы меня не называли старой, но застыла.К молоденькой блондинке, чья машина пострадала в небольшом ДТП по моей вине, размашистым шагом направлялся… мой муж.- Я всё улажу, моя девочка… Где она?Вцепившись в пальцы дочери, я ждала момента, когда блондинка укажет на меня. Муж повернулся резко, в глазах его вспыхнула злость, которая сразу сменилась оторопью.Я крепче сжала руку дочки и шепнула:- Уходим, Малинка… Бежим…Возвращаясь утром от врача, который ошарашил тем, что жду ребёнка, я совсем не ждала, что попаду в небольшую аварию. И уж полнейшим сюрпризом стал тот факт, что за рулём второй машины сидела… беременная любовница моего мужа.От автора: все дети в романе точно останутся живы :)

Полина Рей

Современные любовные романы / Романы про измену