Макс Фрай

Вот вечно так. Думаешь, занят человек какими-то своими непостижимыми мыслями, стесняешься его, робеешь, ходишь кругами, не решаясь завести разговор, а он смеется. И тут же становится ясно, как это было глупо — робеть и смущаться. Все равно что на улицу не выходить, чтобы не побеспокоить ветер, который вообще не знает, что это за штука такая — беспокойство.

—Могу уступить тебе место на качелях, — предложил Макс. — Потому что вдвоем мы тут, увы, не поместимся. Эти качели рассчитаны на одинокую задницу. Желательно, тощую. Воистину аскетический аттракцион.

Триша помотала головой.

—Не надо. Я лучше на дереве посижу, если ты не против.

—Отличное решение, — согласился Макс, когда она, ловко подтянувшись, оседлала ветку над его головой. — Ты заняла замечательную позицию. Если я вдруг пожелаю открыть тебе какую-нибудь страшную тайну, я доверительно прошепчу ее твоей пятке. А все остальное время можно просто щекотать ее, сколько влезет. Очень удобно!

—А я не боюсь щекотки, — улыбнулась Триша.

—Очень жаль, — вздохнул он. — Что ж, тогда твоей пятке придется довольствоваться страшными тайнами. О чем она хотела бы узнать?

—А если не пятка? — на всякий случай уточнила Триша. — Если я вся, целиком хочу кое-что спросить, это ничего?

—Ладно уж, — великодушно согласился Макс. — Мне бы самому не понравилось, если бы мои пятки имели от меня тайны. Выкладывай свои вопросы.

—Только один вопрос, — заверила его Триша. — Почему к нам никто не возвращается?

—В смысле? Как это — «никто»? Шурф постоянно заходит. И Меламори заглядывает. Гораздо реже, чем всем нам хотелось бы, но все-таки.

—Вот именно, — подхватила Триша. — Не просто «гораздо реже», а почти никогда. Неужели у нее так много работы? Даже больше, чем у Шурфа, про которого вы говорили, что он теперь самый главный начальник всех колдунов? А все равно почти каждый вечер чай у нас пьет, а потом еще и по городу гуляет. Значит, можно выкроить время.

—Колдуны — шут бы с ними. В данном случае важно, что Шурф сам себе «главный начальник». Делает, что считает нужным, ни перед кем не отчитывается. А Меламори не так привольно живется. Да ты сама ее шефа видела.

—Видела, ну и что? По-моему, он хороший. И все про всех понимает. Трудно поверить, что он Меламори даже поужинать к нам не отпускает, из вредности... Слушай, а ты с ней случайно не поссорился?