Макинтош - Избранные работы

Сквозь века, через сотни поколений после грехопадения Адама, слышится этот грозный приговор: "И как человекам положено однажды умереть, а потом суд". И единственно возможным ответом человека на него может быть ответ, подобный тому, который был дан в долине дуба, т. е. отчаяние, весьма глубокое отчаяние. "От страха смерти чрез всю жизнь подвергаться рабству?" — вот ответ человека. Нужда давала о себе знать, пустота в душе не заполнялась. Сердце тосковало, ждало чего-то, но тщетно. Требование справедливости не могло быть исполнено: смерть и суд угрожали всем, а человек мог только содрогаться в ожидании этого. Но да будет благословен Бог всякой милости. Явился избавитель — единственный, кто мог спасти дитя Бога, верный Давид! Владыка, помазанный на царство над Израилем и всей землёй. Он исполнил желанное, заполнил пустоту, удовлетворил потребность сердца. Но как? Где? Когда? Своей смертью на Голгофе в тот ужасный час, когда всему творению было дано прочувствовать значимость свершившегося!

Да, мой читатель, крестом здесь было поле битвы, и победа была одержана. И случилось так, что с исполина Голиафа сняли все его оружие и уничтожили его самого, и справедливость в этом случае полностью удовлетворила свои высочайшие требования; здесь были распяты направленные против справедливости законы, и проклятие порушенного закона было навсегда смыто кровью Агнца, как и нужды грешной совести были удовлетворены ею. "Драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца" решилось все для верующей души. Жалкий, дрожащий грешник мог стоять рядом, наблюдая за поединком и его славным исходом, за тем, как могучий враг был повержен наземь одним ударом славного Избавителя, и чувствовать, как тяжкое бремя сваливается с его мятущейся души. Прилив Божественного умиротворения и радость наполняли его душу, и он может чувствовать себя во власти полной свободы, купленной для него ценою крови и объявленной ему в Евангелии.

И разве не может кто-нибудь воспылать любовью к Личности Избавителя? И не просто к его подвигам, а именно к Личности? А как же иначе? Найдётся ли такой человек, который почувствовал всю глубину своей нужды, стеная под тяжестью своих грехов, и не смог полюбить и восхититься Тем милосердным, Который смилостивился над одним и отверг другого? Бесконечно драгоценно дело Христа, оно удовлетворяет нужды грешника и приводит душу в такое состояние, которое даёт ей возможность созерцать Личность Христа. Словом, дело Спасителя служит во благо грешнику, Личность Спасителя — во благо святому; сделанное Им — для первых, Он Сам — для вторых. Но существует и формальное следование за Христом, когда сердце холодно и не знакомо с Его Личностью. В шестой главе Евангелия от Иоанна мы читаем, что толпы людей следовали за Господом Иисусом лишь из эгоистичных побуждений, и Он вынужден был им сказать: "Истинно, истинно говорю вам, вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились". Они искали Его не ради Него Самого, но лишь ради своей плотской выгоды; и поэтому, когда Он обращается к ним, испытывая их сердца: "Если не будете есть плоти Сына Человеческого и пить крови Его, то не будете иметь в себе жизни", — то, мы читаем: "Многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним". Теперь есть Его плоть и пить Его кровь означает то, что душа находит себе пищу, т. е. удовлетворение в Его жертве за нас. Все Евангелие от Иоанна представляет собой разъяснение личной славы Слова, ставшего Плотью, которое представлено нам как "Агнец Божий, который берёт на Себя грех мира". И все же плотское сердце не могло принять Его таким, и поэтому "многие отошли от Него и уже не ходили с Ним". Большинство не смогли вытерпеть, чтобы эта истина владела над ними. Но прислушайтесь к свидетельству одного из учеников Бога: "Пётр отвечал ему: Господи! к кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни: и мы уверовали и познали, что Ты Христос, Сын Бога живого". Здесь мы видим две вещи: что Он имел для них и чем Он был для них. Он имел вечную жизнь, которую мог дать им, и Он был Сын Бога живого. Первое привлекало к Нему грешников, а второе — святых. Своим делом Он удовлетворил все наши нужды, которые мы имеем как грешники, но Своей Личностью Он ответил на нашу любовь, которую мы испытываем как искупленные.

Подобные мысли возникают, когда читаешь об интересной и трогательной встрече Давида с Ионафаном после завершения поединка. Тысячи Израильтян издали возгласы победного ликования и бросились в погоню за Филистимлянами, пожиная плоды победы, а в это время Ионафан восхищается личностью победителя. "И снял Ионафан верхнюю одежду свою, которая была на нем, и отдал её Давиду, также и прочие одежды свои, и меч свой, и лук свой, и пояс свой." То была любовь — чистая, искренняя, непритворная любовь — всепоглощающее чувство к предмету обожания. И ради этого предмета любовь сбрасывает с себя одежду. Давид забыл о себе и подверг свою жизнь опасности ради Господа и Его паствы, и теперь Ионафан забывает о себе ради Давида.