Майлз Бридон

— Так или иначе, вышло как надо. Симмонс выслушал ее обвинения и от всего открестился. Веских аргументов в свою пользу он привести не смог, но она ему поверила. И ссориться они не ссорились. Наутро, то есть сегодня, Эммелина услыхала, как вы договаривались о встрече возле мельницы. Ловушки она не заподозрила и прямиком в нее угодила. Ваш разговор убедил ее, что единственный способ спасти Симмонса — подбросить свидетельства того, что он знал насчет страховки и своих нулевых шансах на ее получение. Бедняжка вспомнила, что в ту ночь, когда умер Моттрам, Симмонс слонялся возле гостиницы: ждал, когда она закончит работу и выйдет. И тогда — опять-таки храбрый поступок, по-моему, — она преподнесла мне историю про свою подругу и молодого человека, оставленного без наследства. Да я и сама по чистой случайности помогла ей состряпать эту басню и попалась на крючок. Она думала, что хоть и запятнает немножко собственную совесть, зато спасет жизнь невинного человека.

— И это все, что ей известно?

— Нет. В конце обеда она услышала, как ты, Майлз, сказал, что даешь мне полчаса на все возражения, и, увидев, как мы пробираемся в то укромное местечко возле мельницы — она-то на похороны не пошла, — побежала за нами и опять стала подслушивать. К своему ужасу, из твоих слов она поняла, что все ее вранье оказалось напрасным. Лейланд по-прежнему и даже еще тверже верит, что ее жених — преступник. От волнения она забыла об осторожности и, неожиданно чихнув, выдала себя. Вернуться в дом она не посмела, спряталась в кустах бирючины.

— Короче говоря, — подытожил Лейланд, — эта ее история тоже ничего не доказывает. Симмонс с равным успехом может быть и виновен, и невиновен; она ничего об этом не знает. Она не сообщила, что делал Симмонс в ночь убийства?

— По ее словам, она до самого закрытия находилась в баре, а потом украдкой шмыгнула к задней двери, где он ее поджидал, и какое-то время с ним разговаривала.

— Долго?

— Может, минут пятнадцать, а может, и все сорок пять, она точно не помнит.

— Н-да, факты хлипенькие.

— Нет, с этими холостяками каши не сваришь! Майлз, ну объясни ты ему! Хотя наверняка все без толку, ничего он не поймет.

— Очень уж неудачно для Симмонса, что в то самое время, когда в моттрамовской комнате был открыт газ, он не то пятнадцать, не то сорок пять минут предавался любовным восторгам.

— Между прочим, — вставил Бридон, — ты, надеюсь, понимаешь, что твоя версия насчет Симмонса изрядно пошатнулась. Ведь ты пытался доказать, что Симмонс убил Моттрама и сжег завещание, зная, что оно лишает его наследства. Но поскольку показания Ладненько на веру принимать нельзя, мы не имеем никаких данных о том, что Симмонс вообще хоть краем уха слышал о завещании и о страховке.

— Это верно. И другое тоже верно: наши последние открытия побуждают меня все больше подозревать Бринкмана. Я присмотрю за Симмонсом, но пока главная наша дичь — Бринкман. Его признание обеспечит мне выигрыш в сорок фунтов.

— Что ж, если ты припрешь Бринкмана к стенке и он во всем сознается, деньги твои. И даже если он что-нибудь над собой сделает, ну, скажем, наложит на себя руки, только бы уйти от ответа, я тебя оправдаю за недостатком улик, и мы будем считать это убийством. А сейчас прошу прощения — пожалуй, самое время разложить перед ужином пасьянсик.

— Нет, он безнадежен, — сказала Анджела.

Глава 19 Вечер Лейланда

Но уйти оказалось не так-то легко: Лейланд настаивал, чтобы они сию же минуту, до ужина, разработали план действий.

— Поймите, — сказал он, — нам необходимо обложить Бринкмана, а вот он сам должен твердо верить, что за ним не следят. Задачка не из простых. Однако нас несколько выручит то, что по пятницам в Чилторпе показывают кино.

— Кино в Чилторпе?! — воскликнул мистер Поултни. — Да неужели?!

— Тут у них за домом священника есть большой сарай, и раз в неделю или в две приезжает передвижка. Цивилизация шагает вперед семимильными шагами — просто дух захватывает! Я подумал вот о чем: пусть наша подруга-буфетчица зайдет во время ужина в столовую и спросит, нужна ли она здесь вечером или ей можно проветриться. Не греша против истины, она сообщит, что коридорный собирается в кино и она тоже не прочь пойти. Миссис Дэвис, мол, будет занята в баре, поэтому на звон колокольчика отвечать некому, так что, если мы не возражаем, придется нам потерпеть.

— Макиавеллиевские приемчики, — покачал головой мистер Поултни.

— Тогда кто-нибудь — например, вы, миссис Бридон, — предложит и нам тоже сходить в кино. Ваш муж откажется, потому что, дескать, хочет побыть дома, разложить пасьянс.

— А что, мне этот план по душе, — сказал Бридон. — По-моему, все как надо. Надеюсь только, вы разрешите мне сдержать мое слово.

— Конечно, я к этому и веду. Все остальные согласятся составить компанию миссис Бридон, а вот Бринкман, скорее всего, нет. Вскоре после ужина — сеанс начинается в восемь — мы все отправимся из гостиницы в кино, а это, к счастью, совсем в другой стороне, чем гараж.

— И мне придется отсидеть в сарае до конца сеанса? — спросила Анджела.