Читаем Магниты полностью

Магниты

Причем сердился он вполне серьезно. Мысль о том, что Маша действительно считает, будто он может от нее отказаться из-за отсутствия секса, была не просто оскорбительной. Это было… Слова закончились. Хотелось просто прорычать что-нибудь злое. Наверное, Волков бы так и сделал. Он вдруг подумал, что у Димки с Машей было гораздо больше взаимопонимания, чем у них самих. Даже поругавшись, Волков с Машей всегда находили точки соприкосновения и никогда не обижались друг на друга всерьез. Во всяком случае, до вмешательства Романа в их жизнь.

– Мне пора, – прошептала Маша и легонько чмокнула Романа в шею.

Он зажмурился, пережидая волну мурашек, а потом поцеловал Машу в макушку и, нехотя выпустив ее из объятий, вышел из машины. Маша, как всегда, успела выбраться до того, как он приблизился к ее двери. Его каждый раз это мимолетно огорчало.

– Ты меня, наверное, не провожай. Мама в последнее время не в духе.

– Я заходить не буду, но до квартиры провожу, – произнес Роман, и Маша улыбнулась так, что он не мог не улыбнуться в ответ.

Выходит, она хотела, чтобы он проводил, но зачем-то сказала не провожать? Роман размышлял над этой логической несостыковкой весь путь до Машиной квартиры с коротким перерывом на привычную остановку между этажами для того, чтобы поцеловаться. Эту традицию Маша решила не нарушать. От этого Роману показалось, что все не так уж и плохо. Наверное.

Выйдя из ее подъезда, Роман понял, что нужно сообщить отцу о том, что «аларм» отменяется. Только как это сделать, он понятия не имел. Он набрал номер отца, но тот сбросил звонок и прислал сообщение с обещанием перезвонить позже.

Роман сел за руль и поехал бесцельно кататься по городу. Лялька прислала ему фото какого-то цветка, когда он проезжал мимо ВДНХ. Он в ответ отправил пару смайликов, чувствуя непривычную неловкость. По-хорошему, с Лялькой нужно было поговорить. Но Роман понятия не имел, что сказать.

Смешно. Он не знал, что сказать отцу, не знал, что сказать Ляльке… Даже с Машей он не мог нормальных слов утешения подобрать. На очередном светофоре Роман ткнулся лбом в сложенные на руле руки и зажмурился изо всех сил. Очень хотелось, чтобы вчерашнего дня не было. Наверное, из хорошего вчера был только не слишком ершистый Волков. Впрочем, с Волковым тоже в конце вечера все вышло хуже некуда.

Сзади посигналили сразу несколько машин. Роман, встрепенувшись, тронулся с места и только потом взглянул на светофор. Его окатило жаром от осознания того, что он нарушил правильный порядок действий за рулем: начал движение, услышав сигнал сзади и совсем не оценив обстановку на дороге. Вспомнился запах гари из машины Андрея, связанная Лялька, перепуганный Волков. Свернув на первую попавшуюся парковку, Роман заглушил мотор. Сколько он просидел, просто глядя сквозь лобовое стекло на киоск с мороженым, он не знал. Выдернул его из звенящей пустоты звонок отца.

– Ну что? – спросил отец вместо приветствия.

Роман малодушно подумал о том, что можно сообщить новость по телефону, и даже почти осуществил этот план:

– Пап, тут такое дело…

– Давайте ко мне. Освобожусь через час, буду дома до восьми.

Отец отключился, не дав Роману добавить ни слова. В смысле «давайте»? Отец хотел увидеть их с Машей? Роман зябко поежился, потому что вдруг оказалось, что в машине холодно. Заведя мотор, он потянулся к настройкам кондиционера, и тут его обварило от мысли, что отец мог поговорить с Ириной Петровной. Господи!

Промахиваясь мимо кнопок, Роман вновь набрал отца.

– Рома, я занят…

– Не говори с Ириной Петровной, пожалуйста!

– Господи… – раздраженно выдохнул отец в трубку и сбросил звонок.

Роман в панике набрал Машу.

– Как ты? – прошептал он в трубку.

– Нормально.

– Слушай, мой отец с твоей мамой, случайно, не разговаривал?

– О чем? – тут же спросила Маша, и Роман сообразил, что она не в курсе его разговора с отцом. Он просто забыл об этом сказать.

– Ну… обо всей нашей ситуации.

– Он знает? – Маша воскликнула так громко, что Роману пришлось отвести телефон от уха.

– Ну да. Я просто…