– А что? – тут же огрызнулась Лялька, которую начало потряхивать перед встречей с незнакомым возможно-маньяком.
– Мне заезжать на территорию или искать парковку снаружи? И ты планируешь с ним гулять или просто заберешь телефон?
От этого вопроса Лялька зависла. Она даже не думала в сторону «гулять». Она никогда ни с кем не гуляла. Как это вообще можно делать с незнакомым человеком? Зачем с ним гулять? Это же нужно разговаривать, что-то пытаться рассказать. Она не собиралась гулять! Она не умеет гулять! Лялька почувствовала, что сердце колотится в горле, и обеими руками вцепилась в ремень безопасности.
Телефон снова пиликнул:
Лялька вытерла вспотевшую ладонь о джинсы и дрожащим пальцем напечатала: «Не знаю».
LastGreen ответил:
Лялька испуганно уставилась на экран.
– Что там? – обеспокоенно спросил Сергей, и Лялька вскинула на него взгляд. Они стояли на светофоре, и Сергей, обернувшись к ней, пытливо всматривался в ее лицо.
– Там фигня редкая расцвела, – ответила Лялька на удивление тоненьким голосом.
– Где? – не понял Сергей и покосился на ее телефон.
– В Ботаническом.
– А-а-а. Смотреть пойдете?
Лялька пожала плечами и посмотрела на новое сообщение.
«Пойдем», – написала она и испуганно сжала телефон.
– Какая у нас машина? – спросила Лялька все еще странным тонким голосом и прокашлялась.
– «Ауди», шестьсот сорок пять.
Лялька отбила сообщение и, получив в ответ
LastGreen’а она узнала сразу, хотя тот был без шлема и мопеда. Увидев машину Сергея, он помахал рукой так, будто они были хорошо знакомы. Сергей кивнул в ответ и притормозил.
– Включи локацию, – обернувшись к Ляльке, сказал он. – Я припаркуюсь внутри и тебя наберу, скажу, где я. И деньги возьми.
Сергей протянул ей несколько сложенных купюр. Лялька не глядя сунула их в карман кожанки и взялась за ручку двери. Она почему-то ожидала, что LastGreen подойдет к машине, откроет дверь и подаст ей руку, как делали всегда Димка и Сергей, но он остался стоять на тротуаре. Лялька выбралась из машины и на негнущихся ногах направилась к нему.
– Привет, – улыбнулся LastGreen, сунув руки в карманы.
– Привет, – просипела Лялька и подняла на него взгляд.
Он был ниже Ромки и, наверное, даже чуть ниже Димки. Его светлые волосы были коротко подстрижены, в левом ухе поблескивало небольшое колечко. Хотя привлекать внимание к таким ушам Лялька бы не стала. Они торчали в разные стороны. К тому же правое оттопыривалось чуть сильнее. Еще у LastGreen’а были серо-зеленые глаза и по-девчоночьи пухлые губы. Лялька рассматривала его, фиксируясь на деталях, чтобы как можно дольше не разговаривать. Она ведь не может говорить, пока его изучает. LastGreen смотрел в ответ, улыбаясь чуть насмешливо. Это Ляльку, пожалуй, злило и одновременно успокаивало. Маньяки так не выглядят. Наверное. Хотя идея, что LastGreen может быть маньяком, все еще немного ее привлекала. Это решило бы все проблемы.
– Я Гриша, – наконец произнес он.
– Гриша? – удивилась Лялька. – Это полное имя такое?
Брови LastGreen’а взлетели вверх. Он неловко усмехнулся и осторожно произнес:
– Григорий.
– А-а-а, – сконфуженно протянула Лялька, понимая, что ни разу в жизни не встречала это имя.
LastGreen некоторое время на нее смотрел, а потом достал из кармана ее телефон.
– Вот. Только он сел. У меня разъема такого нет.
– Ага, – кивнула Лялька. – Спасибо.
Она сунула телефон в карман, и пальцы наткнулись на купюры, которые дал ей Сергей.
Лялька торопливо выдернула деньги, край сложенной стопки зацепился за замок на кармане куртки, и все купюры, кроме верхней, посыпались на землю.
– Фига из тебя высыпается! – присвистнул LastGreen и, быстро наклонившись, собрал деньги. – Держи.
Лялька, покраснев, взяла купюры. Она понимала, что за возврат телефона нужно заплатить, но сколько, не имела ни малейшего понятия. Сергей ее в тратах не ограничивал. Другое дело, что она покупала только что-то необходимое. Самая большая статья ее расходов приходилась на мангу и всякий фанстафф по аниме. Чувствуя себя дико неловко, Лялька протянула LastGreen’у пятитысячную купюру. Он уставился сперва на ее руку, потом на лицо.
– За то, что телефон вернул, – выпалила Лялька, к своему ужасу краснея еще больше.