Магистр Войны

— Ух, это хорошо. Люди могут быть слишком сентиментальными. Они вкладывают излишние эмоции в расставание и все такое. Разделение – это не конец. Жизнь – всего лишь путь впереди, так что ты иногда оставляешь вещи позади себя.

— Нет сентиментов, — сказал Эзра. — Это было путешествие, и мы прошли его.

Белый Шрам кивнул. Со скручивающим движением, он расцепил замок своей правой перчатки и снял ее, чтобы обнажить голую руку.

— Это правильно, Нихтгейнец, — сказал он. Он протянул руку и Эзра пожал ее.

— Следуй своему пути, Эзра Ап Нихт, — сказал Сар Аф. — Только ты можешь его пройти.

Он снова застегнул свою перчатку, надел шлем с гидравлическим щелчком, и последовал за командой сервиторов из ангара, не оборачиваясь.

— Вы можете мне показывать какие угодно бумаги, — сказал Роун, — но Рота S не передаст его, пока я не получу приказ от своего командующего офицера.

— Ваш тон на грани высокомерия, майор, — сказал Дознаватель Синдре из Ордо Еретикус. Большой отряд Урдешских солдат заполнил коридор в карцер позади него.

— Не для него, — сказал Варл дознавателю. — Там, определенно, был «фесовы» перед «бумаги».

У Синдре было очень узкое, бледное лицо и очень голубые глаза. Его черная униформа была безукоризненно чистой, неприукрашенной, за исключением золотой с рубиновым розеттой на отвороте лацкана. Он улыбнулся. В ограниченном, темном пространстве бронированного карцера, его голос звучал, как медленная утечка газа.

— Я ценю серьезность, с которое вы выполняете свои обязанности, майор, — сказал он. — Надзор за заключенным – это обязанность уровня альфа. Вы достойны похвалы. Но высший командный состав крестового похода и канцелярия ордоса одобрили его немедленное перемещение в безопасную тюрьму Инквизиции. Приказ был ратифицирован двумя Лордами Милитантами и старшим секретарем Инквизиции здесь, на Урдеше, за шесть часов до того, как вы вообще приземлились.

— Гаунт не сообщал никому, что заключенный был все еще с нами, — сказал Роун. Он говорил медленно и звучал благоразумно. Его люди знали, что это всегда был тревожный знак. — Я знаю, как факт, — сказал он, — что информация, которую он передал при приближении к системе, была экстремально ограниченной и не содержала в себе никакой конфиденциальной информации.

— Разумный ход, — ответил Синдре. — Архивраг близко, и он слушает. На самом деле, есть некоторая обеспокоенность среди старшего командного состава в том, что детали вашей продолжительной миссии еще не были предоставлены. Они ожидают полный доклад вашего старшего офицера.

— Который он предоставит лично, по тем же причинам безопасности, — сказал Роун.

— Мы, тем не менее, сделали предположение, — сказал Синдре. — Если Гаунт, после всего, жив, значит, заключенный тоже может быть жив, и так далее, и тому подобное... — Синдре пожал плечами и улыбнулся. Казалось, что он улыбается слишком много. — Таким образом, — сказал он, — предполагая, что он жив, заранее были сделаны и авторизованы приготовления для немедленной передачи. Просто на случай, что животное выжило.

— В сторону, — сказал Виктор Харк. Он вошел в карцер, проталкиваясь сквозь отряд безопасности Синдре. Они сначала бросали на него взгляды, а затем убирались с пути.

— Гаунт подписал, Роун, — сказал Харк. — Он получил гарантии.

— Дай посмотреть, — сказал Роун.

Харк вручил ему планшет. Роун тщательно его прочитал.

— Вы знаете, что они собираются просто убить его, — сказал Варл.

— Варл... — прорычал Харк.

— Ох, но так ведь, — сказал Варл. — Он больше не нужен. Он сделал то, что от него ожидали. Они не позволят ему жить, не такую тварь, как он. Они сожгут его.

Синдре снова улыбнулся. Короли-Самоубийцы начинали чувствовать, что его улыбка была такой же тревожащей, как и благоразумный тон Роуна.

— Это я слышу симпатию? — спросил он. — Один из ваших людей сочувствует судьбе дьявола Архиврага? Если безопасность так заботит вас, Майор Роун, я быстро позабочусь об этом.

— Заключенный – ценный актив, — сказал Роун. — Это все, о чем заботятся мои люди.

— Конечно, он ценный актив, — сказал Синдре. — В этом мы согласимся. Мы не собираемся казнить его. Пока нет, по крайней мере. Со временем, конечно. Но ордос верит, что из него можно извлечь гораздо больше. К тому же, он до сих пор сотрудничал. Он будет интенсивно допрошен и опрошен, сколько бы на это не потребовалось времени. Какие бы другие истины он не хранил, они будут изучены.

— Приведите его, — сказал Роун.

Варл стоял позади, качая головой. Бонин, Бростин, Кардасс и Ойстин пошли к камере и сняли замки. После нескольких минут, прошедших за стандартным обыскиванием тела, они привели Маббона Этогора в кандалах. Окруженный Королями-Самоубийцами, Маббон подошел к Роуну.

Синдер смотрел на него со значительным отвращением.

— Штурмовики, — крикнул Синдре. — Занять места рядом с заключенным и приготовиться к движению. Двойное оцепление. Смотрите за каждым его шагом.

Урдешские штурмовики пошли вперед.

— Рота S, Танитский Первый, — сказал Синдре, — вы освобождены от обязанностей. Ваши усилия и бдительность оценены по достоинству.

— Мы освобождены, — ответил Роун.