Магистр Твардовский

Юзеф Игнацы Крашевский Магистр Твардовский

* * *

Об авторе

Ю.И.Крашевский (1812-1887)

Юзеф Игнацы Крашевски (J'ozef Ignacy Kraszewski, 1812-1887) – польский писатель, публицист, издатель, автор книг по истории и этнографии. Член Академии знаний в Кракове (1872). Отличался необычайной плодовитостью – литературное наследие составляет около 600 томов романов и повестей, поэтических и драматических произведений, а также работ по истории, этнографии, фольклористике, путевых очерков, публицистических и литературно-критических статей. Основатель и редактор виленского журнала «Атенеум» (1841-51). С 1853 года обосновался в Житомире. Состоял действительным членом Виленской археологической комиссии. В 1858 года путешествовал по Италии, Франции, Германии. С 1860 года обосновался в Варшаве, откуда в 1863 по распоряжению властей вынужден был выехать. Жил в Дрездене. Вёл разведывательную деятельность в пользу Франции против Пруссии, за что был арестован в 1883 году в Берлине. После суда в Лейпциге (1884) отбыл полтора года заключения в Магдебурге. После освобождения выехал в Швейцарию, где провёл последние годы жизни. Похоронен в Кракове в крипте заслуженных в церкви святого Станислава. В 1876–1887 годах написал 29 романов в 76 томах, образующих беллетризованную историю Польши, начиная с древнейших времён («Старое предание», 1876). Интерес к исторической проблематике характерен и для раннего периода творчества Крашевского (1830–1840-е годы). Однако первые произведения на историческую тему («Костёл св. Михаила в Вильне», «Времена Сигизмунда») по мнению современников были слабы, так как изначально писатель отрицал вальтер-скоттовскую традицию истории «по-домашнему», из-за чего его ранняя историческая проза насыщалась излишней протокольностью, скрупулёзностью и ненужной точностью. Из произведений на историческую тему популярностью и художественными достоинствами выделяются написанные на саксонском материале «Графиня Козель» (1874) и «Брюль» (1875). Некоторые из художественных текстов Крашевского стали источником вдохновения для русских писателей. Например, по мнению учёных, под впечатлением «Ульяны» была написана пьеса А. Ф. Писемского «Горькая судьбина». Известен факт переписки польского писателя с Н. В. Кукольником. Последний ценил художественный вкус Крашевского и отправлял ему свои произведения на рецензию. В 1879 году И. С. Тургенев направил Крашевскому в Краков приветственное письмо по случаю юбилея 50-летия литературной деятельности польского писателя.

По материалам Википедии

Часть первая

I. О том, каким образом на отца Твардовского напали разбойники, и что из этого вышло

В одну из темных летних ночей, какие часто случаются в августе, ехал в окрестностях Подгоржа[1] шляхтич Твардовский. Собиралась гроза. Усталый конь, которому уже, видно, приелись острые шпоры всадника, шел шажком, выбирая тропинку поудобнее и, будто предчувствуя бурю, беспрестанно поднимал голову и посматривал на облака. Дорога шла в густой чаше и была вся изрезана глубокими колеями, которые размыли дожди, и потому можно вообразить, сколько было работы бедному коню, сколько страху бедному шляхтичу! Не было видно ни зги, и только по временам яркая молния, прорезывая черные тучи, освещала дорогу нашему путнику. Шляхтич тяжело вздохнул, да и как было не вздохнуть ему!.. Давно уже не был он дома, а там оставалась у него молодая женка, которую он любил больше всего на свете. Шляхтич был хотя и не трусливого десятка, но теперь ему стало страшно… В другое время такая дорога была бы ему нипочем, но теперь, когда за седлом его висела добрая мошна денег, вырученных им от продажи наследства от дяди, теперь он не хотел бы повстречаться с недобрым человеком. Как будто сочувствуя господину, и конь его то и дело фыркал, наостривал уши, останавливался и дрожал всем телом. Страшно стало шляхтичу, – и вот, в одну из тех минут, когда он понукал коня с большим ожесточением, а конь не слушался и упирался ногами в землю, блеснула молния и озарила ужасные лица нескольких разбойников.

– Стой!

И вслед за этим зловещим криком заблестело несколько самопалов, а из ближнего кустарника выскочили трое разбойников. Испуганный конь попятился назад и бросился было в чащу, но один из разбойников поймал его за поводья. В первые минуты страха шляхтич схватился было за саблю, но три направленные прямо на него дула тотчас же показали ему, сколько неблагоразумным было бы с его стороны сопротивление. Руки опустились у бедного шляхтича, и он закричал в отчаянии:

– Спасите меня, если тут есть чья-нибудь живая душа! Спаси меня хоть сам дьявол!