Магия соперниц

Чёрный Дракон издал жуткий звук, что-то между стоном и рёвом:

– Слушаюсь, мой король.

И он метнулся к нам. Нерин едва успела предупреждающе свистнуть, как в следующий миг огромное чешуйчатое тело врезалось в лодку-раковину, вышвырнув нас в воду.

Кашляя, я дико забила по воде руками и ногами. Но всё было бесполезно. Ледяная вода утягивала вниз. Из последних сил хватая ртом воздух, я пошарила вокруг себя в надежде за что-нибудь зацепиться.

Что-то скользнуло у меня под пальцами – что-то гладкое и достаточно ребристое, и мне удалось за это ухватиться. Загадочная поверхность дрогнула и изогнулась подо мной, и я, холодея от страха, догадалась, что это такое. Но руки не отпустила. Лучше так, чем утонуть.

Я мёртвой хваткой вцепилась в шею Чёрного Дракона. Толща воды внезапно разошлась – и чудовище вынырнуло! Я торопливо вдохнула полной грудью и, закашлявшись, стала прочищать горло от солёной воды.

Впервые я оказалась так близко к Чёрному Дракону. Я почти могла разглядеть своё отражение в его гладких тёмных чешуйках. Тёмных, как вино. Как ночное небо.

Тёмных. Но не чёрных. Его цвет был намного богаче и насыщеннее. Как в глубине лепестков бархатистых ирисов, как гладкая кожица сочного винограда. Лишь оказавшись в непосредственной близости, я узнала правду.

Раздавшийся сверху визг отвлёк меня от моих сумбурных мыслей. Подняв голову, я увидела Моппи, висящую в нескольких футах надо мной. Милосердные боги, Чёрный Дракон держал её в зубах! Ответный крик донёсся с «Виктории», где капитан Порфира, держась за перила, наблюдала за страшной картиной.

Моппи извивалась, била по змеиной морде и брыкалась. Без толку. Жуткие клыки держали её крепко.

Мне почудилось, что кто-то наложил заклинание окаменения на моё сердце. Золотые глаза дракона были такими же пустыми, как у статуи. Он стал бездумным рабом короны. Послушной марионеткой Бенедикта в его махинациях и ненависти.

Тёмные волосы Моппи кудрявым облаком разметались вокруг её бледного испуганного лица. Она потянулась ко мне, хватаясь руками за воздух:

– Антония!

И тут меня осенило.

– Моппи! – закричала я. – Помнишь, как мы остановили Опустошение?!

В её глазах мелькнуло понимание, слегка приглушив панику.

– Да!

– Покончи с ней! – прогремел Бенедикт. – Немедленно!

Чёрный Дракон потряс головой, сопротивляясь. Но он не сможет долго бороться с властью короны над собой. Его челюсти медленно смыкались.

Моппи закричала, и всё это дёрганье приблизило драконью голову ко мне. Наши с Моппи пальцы сплелись. Наши глаза встретились, и на мгновение рушащийся вокруг нас мир отошёл на второй план. Я произнесла слово, которое прошептала мне Рема, молясь, чтобы в этот раз я правильно поняла его значение.

И сразу почувствовала внутри себя щекотку магии.

Я произнесла второе слово:

– Дракон.

Щекотка обратилась курсирующим внутри меня потоком чистой энергии, меня будто затопил звёздный свет. Рука Моппи дрогнула, приподнимая меня над шеей дракона.

Я её не отпускала. Пока она не завершит заклинание, я должна держаться. Ещё чуть-чуть!

Моппи прокричала последнее слово.

Плотину прорвало, и из меня захлестала магия. Казалось, всё остановилось. Крики, солнце, дыхание моря. Дракон.

На один страшный миг я подумала, что Бенедикт обратил чудовище в камень, но его чешуя оставалась такой же гладкой и чёрной, а точнее – тёмно-фиолетовой. Затем время вновь побежало.

Чёрный Дракон опустил голову и осторожно поставил Моппи на перевёрнутую лодку-раковину. Я неуклюже соскользнула туда же, силы окончательно меня покинули, и мы обнялись, тяжело дыша и пока ещё не до конца веря, что у нас получилось.

Я посмотрела вверх, в глядящие на нас сверху вниз золотые глаза, которые больше не выглядели пустыми и порабощёнными.

– Я… я свободен! – Он вытянул длинную шею и повернулся к Бенедикту. – Я не желаю убивать. И я не «бестолковое создание», – с ноткой раздражения в голосе прошипел дракон.

Лицо Бенедикта стало пунцовым от ярости. Он сдёрнул с головы перламутровый обруч и потряс им:

– Корона у меня! Ты будешь делать то, что я прикажу!

– Нет. – Дракон оскалился и глухо зарычал. – Вряд ли. Ты не мой славный король.

Яростный взгляд Бенедикта нашёл меня.

– Ты. Ты это сделала. – Он фыркнул – злость в этом звуке мешалась с восхищением. – Ты умнее, чем я думал. Заставила меня поверить, что девчонка окаменела. Как тебе это удалось? Иллюзия? Какая-то форма преобразования? Впрочем, это не имеет значения. Вскоре ты поймёшь, что сделала неверный выбор. Антония. Окаменеть.

Воздух вокруг меня зажужжал от магии, и я почувствовала её холодное прикосновение. Затем сработало моё контрзаклинание и отразило её, и Бенедикт поморщился от отдачи. Он уже не выглядел сердитым – скорее… испуганным.

Довольная его волнением, я вскинула голову: