Магия соперниц

– Чем дольше мы будем в бегах, тем подозрительнее будем выглядеть. Мы должны сдаться.

– И отправиться на плаху за государственную измену? – кисло спросила Моппи.

– Никто нас на плаху не отправит!

– В прошлом месяце они избавились от двух мальчиков, написавших какую-то грубость в адрес императора на стене таможенного управления.

Я со свистом втянула ртом воздух. Не может быть! Наверняка это всего лишь грязные слухи, распускаемые Освобождением для подстрекательства к протестам.

– Мы не мятежники и мастер Бетрис тоже! Это просто недоразумение. Если мы пойдём к моей маме, уверена, она во всём разберётся.

Моппи фыркнула:

– Ага. Потому что она у тебя большая шишка в Совете? Может, она и спасёт свою любимую идеальную дочурку – но какое ей дело до какой-то девчонки с гор? Но я не в обиде. Я прекрасно спасу себя сама, – и она ткнула большим пальцем себя в грудь.

Любимая идеальная дочурка? Если бы только Моппи знала, как мама на самом деле ко мне относится, она бы не стала насмехаться.

Ускорив шаг и оставив меня позади, Моппи пересекла широкую улицу и повернула на юг, к берегу. На порт Меду опустился вечерний туман, прикрыв мостовые плотным серым одеялом и завесив тёмные витрины магазинов шалями из полупрозрачной дымки.

Я смотрела ей вслед, стиснув зубы. Всё это чистой воды безумие. И всё же…

«Докажите, что я была не права».

В груди поднялась надежда. Что она имела в виду? Что зря нас исключила? И для этого нам нужно найти корону? Продемонстрировать ей, что мне хватит мудрости не допустить использования её во зло? На кону стоят вещи куда важнее и значительнее, чем моё магическое будущее. Жизнь самой мастера Бетрис висит на волоске. Как и безопасность всей Медазии. Если существует хотя бы малейший шанс, что я могу как-то помочь, я обязана попытаться.

Стуча влажными подошвами по мокрым из-за тумана булыжникам, я побежала за Моппи.

– Ты уверена, что не заблудилась? – спросила я, идя за Моппи по каменистой тропе, ведущей на юг от порта Меды. Прошло уже несколько часов, как мы покинули пределы города. Небо на востоке начало подозрительно сереть, и каждая косточка в моём теле будто без всякого волшебства обратилась в свинец и тянула меня к земле непомерной тяжестью.

– Я тебя с собой не звала, – огрызнулась Моппи.

– Нет. Мастер Бетрис сказала мне пойти с тобой.

Она развернулась ко мне лицом:

– Ничего такого она не говорила!

– Она сказала, что для успеха понадобятся как знания, так и сила. Ты не сможешь сделать всё сама. У тебя не получится. Ты не готова.

– Сама знаю, – глухо и с вызовом ответила она, но в её тоне слышалась печаль. – Но я должна.

– Почему? Ты ещё ребёнок. Никто не просил тебя спасать Медазию в одиночку.

Моппи молча смотрела на меня. Искорка надежды в глазах смягчила её угловатые черты.

– Нам просто нужно найти корону и дать Совету знать, что она у нас и в безопасности, – продолжила я. – И тогда они отпустят мастера Бетрис. Взрослые придумают, что делать с короной, а мы снова станем её ученицами. Она примет нас назад, если мы докажем, что она ошиблась. Может… может, она даже даст нам рекомендации для школы «Магика».

Но мои слова стёрли с лица Моппи всю теплоту.

– Это всё, что тебя волнует?! Примут ли тебя в эту напыщенную школу?!

– Я не это имела в виду! – начала было я, но она уже зашагала дальше по склону к голому гребню горы, окаймлённому молодыми лимонными деревьями.

Прислонившись к одному из них, она достала что-то из кармана юбки. Вишнёвое пирожное. То самое, которое она пыталась увеличить с помощью моего неправильного заклинания. Пирожное слегка смялось, марципан лип к пальцам, но всё равно казалось умопомрачительно вкусным. Особенно после стольких часов ходьбы по тёмной ухабистой тропе и обвинений в государственной измене. Мой желудок заурчал.

Моппи насмешливо изогнула бровь.

– Есть хочешь? – спросила она, после чего жадно откусила от пирожного и принялась намеренно громко чавкать и причмокивать.

– Нет, – отрезала я, обхватив руками живот.

– Жаль, ты так и не сказала мне, как его увеличить, – заметила Моппи, проглотив ещё кусочек хрустящей корзиночки, полной алых и блестящих, как драгоценные камни, вишен. – А то бы нам обеим хватило.

– Пирожное. Увеличить! – скомандовала я.

Пирожное вздрогнуло и стало на дюйм или два больше. Моппи хмыкнула:

– Спасибо. Оно такое вкусное. – И она снова откусила, явно не собираясь делиться.

В животе у меня опять заурчало, рот быстро наполнялся слюной. Я сглотнула.

– Ну и? Так и будешь стоять там и есть пирожное?

– Ага, – она махнула в мою сторону наполовину съеденным лакомством. – Буду стоять здесь и есть пирожное, пока ты не уйдёшь. Зачем ты мне нужна? И если ты думаешь, что сумеешь проскользнуть у меня под носом и украсть мою…

– Что это было? – Я завертела головой по сторонам. – Ты что-нибудь слышала?

Моппи сухо хохотнула:

– А, теперь ты пытаешься меня напугать, чтобы я побоялась идти одна? Ты правда надеешься, что сможешь меня провести?