Магия мечтает (ЛП)

— Контракт скреплен магией, — я опустила листок на землю и палкой толкнула его через барьер. — Он подписан моей кровью. Если ты подпишешь его своим ихором, мы заключим сделку.

Хироми опустила свое большое паучье тело на землю и подхватила листок человеческой рукой.

Давай же, Хироми. Окажись настолько же жадной, как я тебя считаю.

Она впилась себе в бок. Бледная полупрозрачная жидкость с комочками желтой слизи выплеснулась наружу. Фу, фу, фу!

Джорогумо окунула палец в жидкость и провела им по контракту. Магия щелкнула, вцепившись в листок.

Я сделала глубокий вдох и коснулась барьера. Он испарился.

— Первая загадка, — Демоница оскалила зубы. — Оно поднимается к небесам, но никогда не достигает их; оно летает, как птица, но у него нет крыльев; оно заставляет вас плакать без причины; те, кто видит его, останавливаются и таращатся; оно служило моим черным погребальным саваном, и это все, что у меня было. Что это?

Погребальный саван. Что она видела, когда лежала при смерти? Люди идут, а город в огне из-за феникса, рожденного Вспышкой. И там, где был огонь, был…

— Дым, — сказала я. — Когда ты умерла, Атланта горела. Следующая.

Хироми захлопнула рот. Ее паучьи ноги топтали землю.

— Люди имеют, а боги жаждут; ее потеря ослабляет, появление — угрожает; страх леденит ее, война — подогревает; она связывает семью вместе, но я видела, как моя покидает меня.

— Кровь. Ты видела, как истекаешь кровью на улице.

Хироми раскачивалась взад-вперед. Она обладала могущественной магией, но это не делало ее умной. Загадка про кровь была до боли очевидна. Чего еще может стыть от страха, кроме твоей крови?

— Последняя.

Хироми двигалась вперед и назад, влево и вправо, размышляя. На скамейке Джим открыл глаза. Он моргнул и увидел джорогумо. Его губы раздвинулись, обнажив зубы. Хироми увидела его и зашипела, ее ноги колотили землю.

Я указала на Джима:

— Оставайся на месте! Хироми, мы заключили сделку. Последняя загадка.

Хироми укусила воздух и зашипела на меня.

— У него есть глаза, но он не видит; у него есть уши, но он не слушает; у него есть клыки, но он не охотится; у него есть матка, но она сморщенная и высохшая; у него есть знания, но он не может спасти себя; он умрет в одиночестве, сожалея обо всем. Кто это?

Ха!

— Это я. Ты думаешь, я не знаю себя, Хироми?

Она зарычала, разбрызгивая слюну.

Вот так, слетай с катушек. Ты знаешь, что хочешь кусочек меня. Я такая вкусная, приди и возьми меня. Хироми завыла в бессильной ярости.

Она практически была готова. Нужно было лишь взбесить ее еще больше.

— Ты глупая, Хироми. Глупая-глупая, Хироми. Тупая, как червяк.

Белая субстанция вырвалась из-за ее спины мокрыми комьями и полетела к деревьям и дому, разворачиваясь в паутину.

Позади меня Джим попытался подняться.

— Джим, лежи на месте! — рявкнула я. — Посмотри на него, он был твоим, а я забрала. Даже если бы ты не была уродкой, он никогда бы не был с тобой. Ты ничего не можешь с этим поделать, Хироми. Ничего! Мы уйдем. Ты слаба! Беспомощна, и сла…

Хироми завизжала и бросилась на меня. Огромное тело паука сбило с ног. Хитиновые руки Хироми схватили меня и потянули к ее рту.

Джим оттолкнулся от скамейки и, спотыкаясь, двинулся вперед, как пьяный на ватных ногах.

В воздухе плыл сладкий, слегка древесный аромат.

Рот монстра разинулся на меня, с клыков капала слюна и яд.

Рой длинных желтых лепестков закружил вокруг нас. Влажный туман скользнул по моей коже и хитину Хироми.

Джим преодолел последние два фута и вцепился в паучью ногу Хироми, пытаясь разорвать ее на части.

Руки Демоницы задрожали:

— Что это такое?

— Наказание за поедание людей.

Ее пальцы утратили силу. Я выскользнула из них и неуклюже приземлилась на свой зад.

Хироми встала надо мной на задние конечности, шесть оставшихся паучьих лап болтались в воздухе. Ее спина выгибалась все сильнее и сильнее, и на секунду показалось, что она раздавит меня. Джорогумо закричала, отчаянно от боли и чистого ужаса.

Джим бросился ко мне.

Хироми повернулась влево, ее ноги дергались взад и вперед, сотрясаемые спазмами. Она бросилась в воду и врезалась в статую Лакшми, оставив желтоватые брызги на боку, повернула налево, врезалась в дерево, протаранила кусты олеандра, врезалась в забор и закружилась на месте, вопя. Желтые лепестки преследовали ее, цепляясь за кожу.

Я подняла Джима в сидячее положение и обняла на тот случай, если он упадет. Он все равно не вспомнит об этом позже, происходили гораздо более захватывающие вещи.

Ноги Хироми молотили землю. Она бросилась к дому, пробежала часть пути по стене, пока не оказалась почти вертикально, и рухнула обратно. Ее человеческие руки беспорядочно колотили воздух. Она вонзила их в свое тело и вырвала куски кожи.

Ее передняя левая нога сломалась, как зубочистка. Демоница взвизгнула и врезалась в дом. На стене расплылось желтое пятно. Она снова и снова таранила здание. Кирпичные стены задрожали. Крошечные трещины прорезали тело Хироми. Она снова бросилась на дом, и ее тело взорвалось. Ихор растекся по стене. Останки джорогумо соскользнули вниз и остались лежать.

В ноздри ударил тошнотворный соленый запах.