Магия лжецов

– Мне нужны были книги, – спокойно ответила Табита. – Мы не могли вынести их отсюда, а в них содержатся тексты… – Она протянула руку и коснулась кончиком пальца корешка безымянной книги, которая, казалось, была сделана из воды. – Я не смогла бы приобрести эти тексты без привлечения внимания. – Она улыбнулась мне с отсутствующим взглядом, когда ее рука медленно погрузилась в книжный переплет.

– Табита? – резко окликнула я ее – она несколько раз моргнула и отдернула руку. Я отвела взгляд от покрывшейся рябью книги, хотя невольно возвращалась к ней каждые несколько секунд.

– Ладно. Значит, ты все здесь обустроила. А пространство стерилизовала?

– Само собой, – фыркнула она. – С планированием у меня все отлично, Айви. Я подготовила это место за день. А потом мне пришлось искать замену на свои уроки и дать отравленную еду нескольким учителям, чтобы наше с Сильвией отсутствие не казалось подозрительным.

– Ты отравила людей? – переспросила я, но Табита меня, похоже, не слышала.

– Операция длилась три дня без перерыва. Я не могла спать. Не могла сделать перерыв на обед. Рака было так много, Айви, он был… он был везде. Это как отделять зерна риса от овса. Но я сделала это. Я нашла его полностью. Удалила все раковые клетки. Я спасла ее. – Она вся светилась от радости.

– Это невозможно, – прошептала я.

Табита скривила губы.

– Неужели? – огрызнулась она. Затем потянулась к пространству напротив груди и вытянула из воздуха лист бумаги. – Невозможно, говоришь? Тогда прочти заключение коронера. И скажи мне, упоминается ли там где-нибудь слово «рак». – В ее голосе слышались резкие, нетерпеливые нотки.

Я взяла у нее лист, провела большим пальцем по оторванному уголку – тот остался, когда она вырывала его из отчета. Но читать не стала. Теперь он уже не имел значения.

– Зачем ты его забрала?

Сестра закусила губу и отвела взгляд.

– Я боялась, что ты обо всем догадаешься, если увидишь заключение, – ответила она. – Как только узнаешь, что она была больна тем же видом рака, что и мама, сразу поймешь…

Я оборвала ее кивком. Мне не хотелось слушать дальше.

– Так что было потом? Почему ты… почему она умерла? Вы с ней поссорились? – Я вновь пыталась говорить мягко, чтобы не казалось, будто я осуждаю ее за убийство человека посреди школьной библиотеки. – Она что-то сказала, когда ты собрала ее обратно? – Глаза Табиты наполнились слезами, она, мотая головой, зажала рот обеими ладонями. Я продолжала наступать: – Что случилось, Табита? Ты должна мне сказать.

Ее тело содрогнулось.

– Я уснула, – прошептала она, и из ее глаз хлынули слезы. – Я изо всех сил старалась не спать, но прошло три дня, Айви. Целых три дня мне приходилось удерживать все ее части тела вместе, я не могла ее собрать, пока операция не будет завершена, иначе рак мог распространиться дальше, понимаешь? – Она издала истерический смешок. Слезы струились по ее лицу, стекали по подбородку и свисали каплями. – Почти закончив сборку, я жутко устала. По крайней мере, мне казалось, что это уже конец, что я завершила последние присоединения, но… Я чувствовала сильную усталость, потому что работала на износ, и просто не могла выполнить необходимые действия. Я закрыла глаза, всего на секунду. – Она умоляюще посмотрела на меня. – Всего на секунду. А когда открыла их, она уже была… – Табита показала на кровавые пятна. – Я пыталась ее вернуть, но у меня не получалось. Все разваливалось, и я не могла… – Она словно скульптор, стремившийся кусками глины вернуть форму вазе, лепила руками воздух. – Я не могла ничего сделать.

Я не стала обнимать рыдавшую сестру, уткнувшуюся лицом в ладони. Не стала в успокаивающем жесте класть руку на ее плечо. Вместо этого я смотрела на расползшиеся по ковру пятна, слушая плач по той, кто оставил их. Когда рыдания начали стихать – сколько прошло времени: двадцать, тридцать минут? – до меня дошло, что книги замолчали.

Она уснула. Всего лишь. Спасла свою девушку от рака, живьем сожравшего нашу мать, а в последние несколько секунд… просто уснула. Мне неизвестно, как обычно проходят магические операции, но если их принцип схож с немагическими, то рядом с врачом должна работать огромная команда специалистов, которые ассистируют ему, вовремя что-то подают и удаляют – одним словом, помогают. Следят за тем, чтобы хирург не переутомлялся и был внимателен.

А моя сестра не только совершила невозможное. Но и совершила это невозможное одна. И не могла ни с кем этим поделиться.

– Табита? Мне кажется, ты должна кому-нибудь рассказать об этом.

Она вскинула на меня глаза.

– То есть ты должна кому-нибудь рассказать, да?

Я покачала головой.

– Нет, я считаю, ты сама должна это сделать. Мне кажется… мне кажется, тебе следует это с кем-то обсудить. А еще – оставить работу в Осторне.

Табита дрожащей ладонью вытерла глаза.

– Я не понимаю, – проговорила она.