Магия белых ночей

– Прости, – испуганно пискнула я. Додумалась – злить лешего, настоящего! Заколдует ведь ещё! Доброго лесного духа лешим бы не назвали.

Но, к моему облегчению, Мирослав вдруг снова криво усмехнулся и в его взгляде вновь промелькнула насмешка. Вот ведь…

– Он мог подойти к тебе после этого и поддержать, но он этого не сделал. Я почти не вижу его в твоих воспоминаниях, но ты почему-то просишь за него желание. Должен же я знать, почему и для кого колдую, а?

– Всё поменялось, – уязвлённо буркнула я, тут же вспоминая тот волшебный поцелуй под звёздами на мосту. Такой долгожданный, я словно спала и видела сон!

Мои щёки вспыхнули пожаром, когда прямо перед моим лицом вдруг возник как наяву тот самый момент. Мирослав даже не взглянул в ту сторону. Он смотрел на меня. Нагло, беззастенчиво, его явно веселила моя реакция. И я тут же заставила себя вздёрнуть подбородок. Не позволю ему смутить меня этим!

– Вот именно, сам же видишь. Мы поцеловались. И, между прочим, на Поцелуевом мосту!

Леший на это лишь фыркнул, а после и вовсе расхохотался.

– Да что смешного-то?

– Да мост так не из-за поцелуев даже назвали, темнота, – отсмеявшись, он развернулся и протаранил собой смущающие меня образы. Те тут же растворились, словно дым. Когда он снова обернулся ко мне, расслабленно спрятав руки в карманы рваных штанов, он больше не смеялся. – Хорошо. А что, если я скажу тебе, что желание у тебя всего одно? И тебе нужно выбрать, какую из его частей я исполню. Что тогда выберешь? Сама поступить в свой медицинский или чтобы поступил он?

Я так и застыла, загнанная в тупик. С одной стороны, это ведь мое желание, верно? А с другой, имеет ли смысл первая часть желания без второй?..

Стоп, конечно же, имеет! Я ведь хочу поступить в медицинский! Мои родители только об этом и грезили всю мою жизнь!

Но не успела я ответить, как Мирослав уже растянул губы в победоносной улыбке, будто бы раскусил. Да что он вообще знает? Чёртов наглец, как же он меня раздражает! Копается в моей голове и думает, будто бы всё на свете знает?

Скрестив руки на груди, я пошла в наступление, бегло воскрешая в своей памяти всё, что знала об этих леших.

– Ладно, умник, теперь моя очередь задавать вопросы.

– О, как интересно, – у лешего даже глаза загорелись любопытством. – И что же ты хочешь знать, человек?

– Интересно, что вообще леший, которому положено жить в лесу, делает в Питере? Не слишком ли далеко ты забрёл от естественной среды обитания?

Мирославу как-то удалось с высоты своего роста взглянуть на меня исподлобья. И снова этот наглый насмешливый взгляд!

– Серьёзно? Ты могла попросить, чтобы я заглянул в твоё будущее, но тебя интересует это?

– А ты так можешь?

– Так что, уже не интересно тебе, что я тут забыл? – хитро прищурился Мирослав. Мне осталось только тяжело вздохнуть.

– Интересно.

– Что ж, – вдруг нагнувшись и скинув с себя кеды, Мирослав очень резво и ловко поменял их местами. Левую нацепил на правую ногу, а правую на левую. – Если тебе так интересно… То это вовсе не я переехал из леса в Питер, – я даже глазом моргнуть не успела, как он приблизился ко мне вплотную и обхватил за талию, крепко прижимая к себе. И закончил уже тихим горячим шёпотом в самое ухо. – Это Питер вырос на месте моего леса.

А после он повалился на меня всем своим весом. Оглянувшись через плечо, я поняла, что падаю спиной прямо вниз с крыши! Ветром волосы рвануло вверх. Я завизжала, внутри всё скрутилось и перемешалось. А после мои ноги мягко коснулись неровной мостовой. В нос ударили запахи мокрого асфальта и свежей выпечки.

Едва леший ослабил хватку, я отскочила от него, оглядываясь. Это был Невский проспект. Проезжающие мимо машины слепили ярким светом, брусчатка была мокрой от дождя. Было темно, близилась ночь. Но на Невском всё ещё было людно.

– Времена меняются, – небрежно мотнул плечом парень, вразвалочку зашагав вдоль дороги. Я поспешила за ним. Люди проходили сквозь него, словно он был призраком. Жуть какая! – Кто-то перебрался в глушь, когда люди начали активно строить свои бетонные коробки повсюду. Только зачем, не понимаю, если в эту же глушь редко кто из людей сунется. Что там защищать-то? Другое дело здесь.

Не останавливаясь, он небрежно загрёб воздух рукой, проходя мимо неформала, швыряющего обертку от картошки фри прямо на брусчатку. Ветер тут же подхватил эту измазанную в соусе бумагу и припечатал ему прямо в лицо. А Мирослав продолжил свой путь как ни в чём не бывало.

– Значит, твои… родственники жили здесь ещё до того, как начали строить Питер?

Мирослав тем временем запустил стаканчик из-под кофе обратно в салон машины, из которого тот только что вылетел, и будто бы даже не слушал меня, увлекшись наказанием злостных нарушителей порядка.

– Значит, так, да, – парень обернулся через плечо и сверкнул на меня своим пронзительным взглядом с прищуром. – А ну-ка, нарисуй, что здесь видишь.