Магия белых ночей

– Как я должен исполнять твоё желание, если не понимаю, про какого такого Кирилла ты пишешь, глупая? – Парень снова достал из-за спины лист с моим желанием и внимательно осмотрел сразу с двух сторон, словно хотел убедиться, нет ли ошибки. А после задержал взгляд на той стороне, где был рисунок. Только сейчас я заметила, что это был лист с тем самым наброском, который я сделала полчаса назад на Семёновском мосту. – Красиво, кстати. А почему это деревья растут на крышах, а не внизу?

Воспользовавшись моментом, я всё-таки вырвала у него из руки лист, победоносно отступив назад. А когда бросила на него взгляд, вдруг осознала, что он… чист. А в руке у парня всё ещё был тот самый лист с моим желанием! Как это… так?

Заметив мою растерянность, парень приглушённо хохотнул, пряча лист во внутренний карман джинсовки. И вдруг достал оттуда же мой… скетчбук! И начал с интересом листать страницы.

– Как ты его достал? – возмутилась я, снова предприняв попытку отобрать то, что он у меня наглым образом украл. Но нахал, явно наслаждаясь своим положением, поднял скетчбук так, чтобы я со своим ростом не могла его достать, продолжая перелистывать мои рисунки.

– Голубь с горящими крыльями, – усмехнулся он, рассматривая один из моих рисунков. – Интересно. Ого, стеклянный пристрой у Эрмитажа с зимним садом? А ещё там в брусчатке не растут цветы, а у тебя они нарисованы. Сама придумала?

Чувствовала себя ребёнком, которого дразнит вредный старший брат, всё ещё пытаясь дотянуться до своего скетчбука.

– Это вообще-то личное! Я не разрешала тебе смотреть! А ну отдай!

Наглец, будто сжалившись, опустил на меня насмешливый взгляд. А после отдал скетчбук. Я прижала его к груди, намереваясь впредь защищать его от любых посягательств.

– И зачем тебе становиться врачом?

Я едва не задохнулась от возмущения.

– Прошу прощения?

– Да не стоит, я не обижался. Спрашиваю, зачем становиться врачом, когда у тебя совсем другой талант? И очень полезный, между прочим.

– Что может быть полезнее помощи людям?

Парень беспечно пожал плечами.

– Помогать людям можно по-разному, знаешь ли.

Окончательно растерявшись, я уставилась на наглеца во все глаза, пытаясь понять, почему мы вообще это всё обсуждаем. Какое ему дело?

– Ты кто вообще такой? – осторожно спросила я. Осторожно, потому что мало ли, вдруг сумасшедший.

На мой вопрос парень вновь нахально ухмыльнулся одним уголком рта, выпрямившись во весь рост и расправив плечи. Чуть склонив голову, он представился:

– Меня зовут Мирослав. Леший в десятом поколении. И это, – он обвёл взглядом всё пространство парадной, – мой дом.

Всё это он говорил серьёзно без усмешки. А я вот не удержалась, приглушённо рассмеявшись. Парень на это состроил возмущённое лицо.

– Что смешного?

– Леший, да? Это что, какое-то новое направление? Не слышала о таком.

– Да ну! – закатил глаза парень. – Всё ты слышала, все знают про леших. «Леший пошутит – домой не пустит». «Из пуста дупла либо сыч, либо сова, либо сам леший». И всё такое прочее, – Мирослав сощурился, разглядывая моё лицо. Вид у меня, должно быть, был ошарашенный. – Ой, да брось, девчонка! Я понимаю, что немодно это сейчас стало, всем драконов и эльфов подавай. Но сказки-то тебе в детстве читали, нет?

Я примирительно вытянула перед собой ладони, пытаясь сгладить ситуацию и не будить это лихо, пока… Ну вы поняли.

– Ладно, допустим. Но если ты леший, тогда почему ты живёшь здесь, в парадной, а не в лесу, где и должны жить все лешие? Если ты живёшь здесь, – я задумчиво обвела взглядом куполообразный потолок последнего этажа, – тогда, может быть, ты… домовой?

Лицо Мирослава тут же возмущённо вытянулось.

– Да как ты смеешь! – оскорблённо выдохнул он, тут же снова запуская руку себе за пазуху. И вот я снова вижу в его руке… мой скетчбук.

В этот раз я испугалась не на штуку, скидывая с плеча рюкзак и пытаясь расстегнуть молнию трясущейся рукой.

– Как ты… Как? Как ты это сделал?!

– Домовой! – будто бы не слыша меня, возмущённо фыркнул парень, листая страницы артбука. – Я тебе сейчас такого домового покажу! И как только язык повернулся? Меня! Потомственного лешего! Что за девчонка?

Его было так много, он находился в постоянном движении, говорил и говорил, активно жестикулируя. Я не могла даже слово вставить, лишь испуганно попятившись выше на ступеньку. А он будто и не замечал ничего вокруг. Вдруг, найдя в моем скетчбуке то, что искал, он шлёпнул его на ступеньку между нами, рывком скинул с себя джинсовку и… вывернув её шиворот-навыворот, нацепил обратно. Я даже пикнуть не успела, когда он рывком притянул меня к себе, крепко прижимая к груди.

А после прыгнул. На мой. Скетчбук.

И мы тут же ухнули вниз.

В лицо ударил прохладный влажный воздух. Карандаш выпал из волос, и они взлетели вверх, пока я, визжа в крепких руках ненормального психа, падала вниз.

Приземление вышло на удивление мягким. Нога скользнула по покатой крыше типичного питерского дома, но плод моего сошедшего с ума воображения продолжал крепко меня держать. И тогда, чуть отдышавшись, я решилась открыть глаза.