Магический УПС, или Как обучить молодую Ягу

– Ведьмочка, а ты часом с ума не сошла? Как же ты уничтожишь остальные артефакты?

Видимо, призрачная дамочка давно забыла свою людскую жизнь. Девичий ум нужен не для рассудительности, но для оправдания своих безумных поступков.

– Вернусь к вам, дорогая богиня, – улыбнулась ей во все свои тридцать два зуба.

А что? С обитателями я познакомилась, мир изучила. Второй раз будет явно проще, чем первый. Свитка подчинения у меня все равно на руках нет.

– Можно подумать, что я тебе еще раз впущу. Знаешь, бери и воду, и животное. И пусть ноги твоей не будет в моем мире ближайшие семьдесят лет.

Все вокруг померкло. Меня вновь утянуло в непонятном направлении. Заиграли разноцветные огоньки, меня отбрасывало в разные стороны, пока я не открыла глаза и не поняла, что нахожусь возле пещеры, в которую полтора дня назад заходила вместе со своим куратором.

– Ты не Баба-Яга, ты мой спаситель! – обняли меня холодные, сухие крылья моего очередного фамильяра. – Ульяна, мы в Тридевятом царстве?

Я огляделась по сторонам. Детишки бегали по звериной сокровищнице Кощея Бессмертного, гладили волка, восхищались язвительным Коньком-горбунком и его братьями.

– Кажется, да, – я и сама не верила, что так легко удалось уйти от разъяренной богини смерти.

– Дай мне минут двадцать, милая, – обратилась Марфа. – Я тут чуточку полетаю, пока ты со своим молодцем разбираешься, а после вернусь. Теперь я твоя самая верная подруга.

Провожая взглядом летучую мышь, не могла не задуматься, о каком молодце она молвила. Вряд ли Мара оставила Бойцова подле себя. Подниматься и принимать вертикальное положение мне было страшно. Куда страшнее, чем встреча со злыднями и Аспидом.

Зато профессор ничего не чурался.

Перед моим взором образовалась чужая рука. Естественно, я ее приняла.

– Значит, и зайца съели, и утку в него затолкали, Бабкина? – вкрадчиво произнес он.

– Я не такой живодер, – напугалась я, поправляя одежду. – Всего лишь спасла одну маленькую, одинокую мышку.

Голос Вячеслава Алексеевича менялся в зависимости от упомянутой ситуации. Начал он бодро, но закончил с горящими глазами и диким криком.

– Я видел, – кивнул он, подтверждая все мои опасения. – Мара была столь милостива, что позволила мне наблюдать за тобой. Я видел все: и твою встречу со злыднями, и знакомство с грызуном, и даже встречу со змеем. Все видел, но ничего поделать не мог. Ни помочь, ни оповестить об опасности. Застыл словно памятник.

– Тогда вам бы стоило гордиться, – покраснела я, пропуская его гневные опусы мимо ушей. – И без ваших подсказок справилась.

– А я и горжусь, – не заржавело за ним. – Возношу молитву богам, что отнекивался, но мне досталась талантливая студентка. И геройством занималась, и документы вычитала.

– Тогда зачем кричите? – обиделась я, сдерживая непрошеные слезы.

– Ульян, ты в своем уме? – поймал меня Бойцов и обнял посильнее. – Я в жизни никогда так не волновался. Ладно, Горыныч со своим заданием про Жар-птицу, Мара ведь не шутила. А ты не только выполнила ее опасное задание и спасла меня, ты еще и душу крылатки с того света вытащила и дар получила. Да я бы лучше тебя не смог. Ты необыкновенная.

Вместо дальнейших слов, Вячеслав Алексеевич набрел на мои губы. Пробормотав неразборчивое: «Да и черт с ним», он поцеловал меня, удерживая за талию. Я не вырывалась. У меня в голове отбивалась навязчивая мысль, что мне все кажется, но ощущения-то были другими.

Осторожно, медленно, куратор пробовал меня на вкус, не торопил, сам боялся, что я передумаю. Но я не могла, мне нравилось все происходящее.

Глава 18

Ульяна

Так прошло две недели. Две недели я не понимала, что происходит между мной и Вячеславом Алексеевичем. Когда мы вернулись, он ни единым словом не обмолвился о поцелуе. Первые два дня я еще ждала каких-то пояснений, но потом старательно выбрасывала все мысли из головы о преподавателе.

Кажется, он пожалел о содеянном, поддался порыву и передумал. В чем-то я его понимала, не каждый день твою жизнь и душу спасает студентка-первокурсница. Но кто в своем уме потом избегает эту самую студентку? Я же накручу себя и обвиню в собственной неполноценности. Как говорили парни в моем детском доме: «Пришла любовь – прощайте деньги». В моем случае было: «Пришла любовь – прощайте мозги и самооценка».

Как назло, Бойцов стал реже появляться. Грузил меня заданиями, проверял их вечером, а сам уезжал зачем-то в Университет. Мне было тоскливо и скучно.

От хандры меня спасали Борис и Машка. Первая встреча у них не задалась: у кота проснулись охотничьи инстинкты, но, знатно отхватив от язвительной и едкой крылатки, они заключили шаткое перемирие.

– Ладно ты, Ульянка, – успокаивала меня Марфа Васильевна. – Он тебе не подходил.

– Это почему же? – вздыхала я в выделенной мне комнате.

– Как же? Идеальный жених – прекрасный принц. Наивный как конь. А твой, что?

– Что? – я абсолютно не понимала рассуждений летучей мыши.

– Бородатый и волосатый. Ты на Бориса лучше внимание обрати, вон он какой… гладенький. – Она призывно поморгала своему товарищу голубыми огоньками.