Магическая школа ядов

Я села и обхватила голову руками. Обрывки мыслей, фраз, куски информации, выловленные в магической сети, уроки Чиро, Дагоша, слова Шейда – все это смешалось, взболталось и начало, словно пазлы, быстро складываться в ясную и логичную картинку. Оставалось только проверить одну догадку, и картинка будет полной.

Вздохнула и уставилась на цилиндры. Нет, хоть убейте, но я выпить кровь не смогу! Вампир из меня никакой. У Гилиака нервы явно покрепче были…

К тому же мне нужен только яд василиска. Глотнув же кровь, получу еще и порцию противоядия. А что, если попробовать… окружить яд магией и направить в себя?

Позвав артефакт, я сосредоточилась. Пузырек с сердечком, словно чувствуя, что придется работать именно ему, летел первым. Трехцветное облако окутало один из цилиндров.

Что за…

Я чувствовала два яда, но в крови василиска плавали лишь знакомые уже сгустки тумана. Никакого зеркала, плюющегося осколками. Вообще ничего зеркального. Пригляделась и наконец увидела тонкие стеклянные иглы, прозрачные и оттого едва заметные. Кисельные сгустки охотились за ними, заглатывали и растворяли в себе. И сами становились мельче, слабее… Вот оно что.

Пора. Пока противоядие не уничтожило весь яд. Я зажмурилась, сконцентрировалась на иголках и, отгоняя вязкий туман, потянула их к себе.

Тонкие иглы больно вонзились в грудь, в сердце, колюче понеслись по венам. Магия взбрыкнула, налилась вокруг меня разноцветной сферой, в которой бешено закружились пузырьки.

А потом появился знакомый ветер, легкий, прохладный, с ощущением опасности внутри. Он облизывал стенки сферы, ластился, клубился родниковой свежестью.

Я выдохнула и открыла глаза. Перед моим лицом среди вставших в четырехугольник пузырьков висела отсвечивающая радугой сфера, внутри которой горным хрусталем переливался яд.

Новое противоядие?

А вот и нет!

Истинный, чистый, родной яд василиска! В том виде, в котором его создала природа…

Полог распахнулся, в палатку заскочил злющий Шейд. Заметил пузырьки и сферу, сел на матрас, притянул меня к себе, отдавая забранную магию.

– Хватит! – выдохнул он, когда я перестала чувствовать себя подушечкой для булавок, из которой эти самые булавки выдернули так, что вата наружу. – Больше никаких экспериментов, Эля! Достаточно! Я вполне могу жить с ядом в крови, противоядие помогает, этого хватит!

– Частично, – устало улыбнулась я.

– Не важно, – отмахнулся Шейд и, усадив меня к себе на колени, заглянул в глаза. – Ты мне очень дорога, Эля. Я не знаю, что будет завтра. Получится у меня разобраться с Ивианом, или он сбежит. Но ты согласна быть со мной?

– Быть?

Это он мне так в любви признается?

– Да, – уверенно кивнул Шейд. – Жить вместе, просыпаться вместе, мечтать.

Я очень даже не против такого «быть». Потому что люблю. Да, люблю вот этого змея. Со всеми его заскоками и странностями… И ядом. Как там говорят? Для идеала нужно сто восхищающих тебя качеств. А для любви достаточно десяти недостатков.

– Шейд, ты делаешь мне предложение?

– Нет.

Я ошарашенно смотрела в черные глаза, уголки губ василиска дрогнули.

– Я признаюсь тебе в любви. Я люблю тебя. Кем бы ты ни была. И что бы завтра ни случилось, буду любить всегда.

Он смотрел на меня так серьезно, словно не о любви говорил, а смертный приговор подписывал себе. И мне заодно.

Я его сейчас прибью! Это надо уметь так признаться, что желание поцеловать меркнет перед другим страстным желанием – придушить любимого ко всем чертям! Чтоб не мучился!

И меня не мучил… Мне тут добрые люди так мозг прополоскали, что самой страшно.

– А к любви что-нибудь прилагается? Сердце, рука?

Звание фаворитки…

– И то и другое. И желание слушать твои ехидные замечания до конца дней! – усмехнулся Шейд. – Выйдешь за ядовитого василиска?

– Да!

И я подставила губы под поцелуй. Страстный, напористый, радостный. Такой, что в голове стало пусто и мчалось во весь опор сердце, счастливое до безумия, полное любви и нежности… с примесью злости.

– Я выйду за тебя! – повторила я, отрываясь от губ Шейда и глядя в совершенно пьяные черные глаза. – Хотя бы для того, чтобы отучить тебя от чудовищной привычки бить шпалой в лоб!

– Бесполезно! Ты опоздала на двенадцать лет… на десять точно, – довольно улыбнулся василиск. Провел по моим волосам пальцами. – За время путешествий меня окончательно испортило общение с другими классами. И я пришел к выводу, что быть собой куда интересней.

– Я терпеливая и упрямая, – предупредила я и покосилась на сферу.

Подготовить почву? Или поступить по… по-семейному? Без предупреждения. Шпалой в лоб?

– Терпеливая, ага, – пробормотал Шейд, целуя меня в уголок губ. – Особенно терпеливо ты ругаешься с учебниками, когда чего-то не понимаешь.

И снова поцелуй… В другой уголок. Ммм…

Стоп!

Эдак я, пожалуй, скоро забуду, что у меня тут лекарство образовалось!

– Твой яд станет прежним! – выпалила я.

Все-таки по-семейному, да. Шпалой в лоб.

Василиск удивленный, одна штука. Даже странно видеть, что у него может от изумления вытягиваться лицо. Кажется, со шпалой перестаралась. Молчит, лишь глазами хлопает. Дар речи пропал? Надеюсь, не навсегда?