Маг-менестрель

Безусловно, тот колдун, что пытался помешать Мэту пройти в Латрурию и не раз пробовавший покончить с ним, был вовсе и не король, да и не канцлер, а какой-нибудь констебль или лорд-маршал, да мало ли кто еще. Мэт понимал, тут надо держать ухо востро, в противном случае он расслабится и перестанет подозревать всех и каждого, а на вражеской территории такое поведение смерти подобно.

— Хорошо, если вы будете вместе, — сказал Мэт, — мне проще предпринять одну попытку к бегству, нежели две. Ты можешь связаться с Фламинией?

— Да. Она с другими девушками должна сегодня пойти в город — купить новых украшений.

— Ага — тур шоппинга! — прищурился Мэт. — Разве король не беспокоится о том, что кто-то из его прелестниц может найти себе любовника на стороне?

Паскаль пожал плечами:

— По-моему, ему это все равно. Фламиния слыхала, что у некоторых наложниц в любовниках стражники, а у других — мужчины в городе. Королю все равно, с кем там еще его наложницы проводят время, лишь бы только они были с ним тогда, когда он этого пожелает.

Просвещеннейший монарх! По крайней мере настолько честный, что даже не скрывает того, что содержит публичный дом. Интересно, есть ли среди королевского набора заклинаний такие, которые бы содержали требования к профилактике венерических заболеваний.

— Значит, ему еще легче от девушек избавляться, когда они ему прискучивают, верно?

— Ага, — угрюмо улыбнулся Паскаль. — В каком-то смысле их уже поджидают муженьки.

Что ж, европейские крестьяне не один век жили в условиях права первой ночи и тем не менее женились — да и выбора у них особо не было.

— Значит, мы можем просто-напросто уйти по подъемному мосту и встретиться с Фламинией около галантерейной лавки?

Паскаль кивнул:

— Представь себе.

— А как ты узнаешь, где именно ее искать в городе?

— Думаю, что смогу передать ей весточку через моих новых приятелей из комнаты для прислуги. Им-то это пара пустяков, вот только думаю, что они от меня не просто «спасибо» ждут.

Мэт вытащил кошелек и вручил Паскалю не только «спасибо».

Они слонялись без дела, но с совершенно определенными намерениями — торчали на углу и ждали девушек, и тут на них чересчур пристально поглядел проходивший мимо солдат.

— Он на нас подозрительно посмотрел, — встревожился Паскаль.

— Он прав, — прошептал Мэт. — Но мы ему об этом говорить не будем.

Мэт выдернул из-за спины лютню и ударил по струнам. Сначала он сыграл «Пусть круг будет тесным». Песенка странно звучала без сопровождения банджо, однако вокруг Мэта и Паскаля тут же собралась толпа. Солдат успокоился, в последний раз поглядел на музыкантов и пошел своей дорогой.

Паскаль, никогда не упускавший возможности подзаработать, сорвал с головы шляпу и бросил ее на мостовую. Мэт лихо взял последний аккорд, и в шляпу, звеня, посыпались пенни. Мэт вытянул шею, огляделся по сторонам, не заметил вблизи ни одного дворянина со свитой и запел народную песенку не слишком пристойного содержания. Что такое «бормотуха», публика не понимала, но остальное ей вроде бы было понятно. Но как только Мэт завел последний припев, один из зевак оглянулся и завопил:

— Королевские шлюхи!

— Прибыль! — проревело разом несколько голосов, и толпа тут же уменьшилась вполовину: лавочники разбежались, чтобы выложить перед покупательницами самые изысканные украшения.

Мэт посмотрел в ту сторону, откуда шли женщины, и у него захватило дух.

Какой там конкурс красоты на телевидении! Девушки, не меньше двух десятков, все молоденькие — моложе двадцати, и каждая по-своему потрясающе красива. Красотки, конечно, были одеты, а впечатление почему-то возникло, что все наоборот. И не то чтобы они выставляли напоказ большие участки обнаженного тела, вовсе нет: тут блеснет белизной шейка, тут покажет кусочек живота прорезь на талии. Однако сам покрой платьев и то, как женщины двигались в этих платьях, создавали такое впечатление, что вы видите каждую йоту женских прелестей, причем одновременно хотелось увидеть все! Мэт решил, что платья не иначе как зачарованы.

Женщины передвигались в облачке ароматов, будоражащих чувства. Мэт затрепетал от желания. Наверное, в духи подмешаны феромоны, или они тоже зачарованы. Наконец сквозь миазм гормональных благовоний прокралась мысль: эти дамочки не только зачаровывали других, они и сами наверняка зачарованы.

Королевские наложницы проходили мимо, весело болтая и смеясь, но вот одна из них немного отстала от остальных — новенькая, лицо которой Мэту было так хорошо знакомо. Фламиния! Ее глаза сверкали от этого запретного приключения.

— Сыграй для меня, менестрель! — кивнула девушка. Мэт замер. Если посмотреть на Фламинию холодно и объективно, то он был бы вынужден признать: она не красавица, однако как раз вот этого он больше и не мог — смотреть на нее холодно и объективно. Какие бы там заклинания ни накладывали колдуны на королевских наложниц, они подействовали и на Фламинию. Глаза у нее стали манящими, зовущими, улыбка — не просто очаровательной, нет, призывной.