Маг крови

— Пошли, покажу, — поманил меня он рукой.

Через пять минут я добрался до пологого берега болота, которое понемногу превращалось в канал или узкий вытянутый пруд. Разумеется, не вся топь, лишь крошечный участок вдоль берега, но и этого хватило, что бы уже сейчас почва напротив канала подсохла, и мелкая болотистая травка стала сменяться высокой луговой. Попросить, что ли, Маргариту высадить тут кустарник или деревца с мощной корневой системой, чтобы земля не сползала в топь? Думаю, ей по силам изменить тот же шиповник под нужные требования, как однажды она превратила обычный ползучий лютик в плотоядную огромную лиану, с успехом отражающую нападение и нематериальных теней, и обычных зомби.

На берегу лежали три ящика примерно в метр длиной, сантиметр шестьдесят в ширину и толщиной около сорока. Сколоченные из толстых почерневших от времени и болотного торфа досок, обитые железными полосами крест-накрест и с окованными уголками. На каждом из них было по два навесных замка. На досках со всех сторон был выжжен герб: двойная гора с восходящим солнцем над ними и чуть ниже летящим драконом.

— Твои крестьяне прибежали в лагерь с воплями, что нашли клад, — сообщил мне Мазуров Максим. — Что-то вроде древних сокровищ старой империи, которая была на этих землях сотни лет назад. Сами вскрывать не стали и нам запретили.

— От чего?

Тот развёл руками.

Тогда я повернулся к Эрхову заместителю.

— Что за империя и почему нельзя вскрывать ящики? — спросил я у мужика.

— Да я названия не помню, а вот клеймо — да. У нас такие кирпичи и камни иногда попадаются в деревне, когда сараюшки да печи перекладываем, господин барон.

— В смысле — такие?

— Ой, простите, ваша милость, — торопливо проговорил собеседник. — Камни и кирпичи с клеймом, как это, — и он кивнул в сторону ящиков. — А вскрывать без вас — как можно-то? Да и опасно, вдруг там проклятье сидит? А вы маг, вы справитесь.

Я в ответ покачал с сомнением головой и со скепсисом поджал губы: если ящикам сотни лет, да не в сокровищнице пролежали, а в болоте, то все защитные чары давным-давно улетучились. С другой стороны, рисковать своей головой и головами подчиненных не хочется.

— Отойдите подальше, — сказал я людям, потом приказал голему сорвать замки и крышку с одного из ящиков.

Стальным клешням старые поделки давно умерших мастеров оказались на один зуб. Металл громко треснул, потом захрустели доски, заскрипели толстые гранёные гвозди, которыми была прибиты крышка. Голему потребовалось десять секунд, чтобы открыть ящик и вывалить его содержимое на землю.

— Тряпки какие-то, — сказал Терентьев.

В самом деле, ящик был до отказа набит рубашками, мантиями, штанами, какими-то накидками и широкими, то ли, поясами, то ли, шарфами из парчи, либо схожей ткани. На куртках, мантиях с плащами и поясах-шарфах был вышит знакомый герб.

Одежда оказалась сырой, кое-что было покрыто разводами грязи, но стоит простирнуть и высушить, и можно одевать без опаски, что она на тебе расползётся от ветхости. Магия или что-то другое?

Это заметил не только я. И тут же было получено пояснение.

— Если бы не болото, то тут всё сгнило бы, — авторитетно заявил Мазуров. — На Земле лет десять назад в топи Тэ тридцать четыре нашли, потом штугу немецкую. И обе машины были даже с родной краской, она не облупилась и не слезла. А потом промыли движок, чуть-чуть подшаманили его, и танк сам поехал. Пэтэху, правда, заводить на месте не стали, на буксир погрузили и увезли. Так и здесь торф всё сохранил.

— Или магия, — добавил я.

— Ну, магия, может поначалу защитила, а потом выдохлась за столько-то лет. Дальше болото законсервировало всё, — стал отстаивать свою версию парень. — Ну что, смотрим дальше?

— Угу, — кивнул я.

Во втором ящике лежали опять тряпки с всё тем же гербом. В третьем, который сильно пострадал от ковша голема, нашлись книги и пергамент. Часть листов была свёрнута и перевязана шнурками или лентами, на которых болтались сургуч с печатями, другие лежали в тубусах из дерева и толстой кожи. Каждый тубус был так же опечатан. Из-за попавшей болотной жижи сквозь треснувшие доски в ходе выуживания на берег, книги и пергамент, что хранился вне чехлов, сильно пострадали. Посмотрев пару толстых томов, я не смог ничего прочитать. Язык незнакомый, амулет не помогает, а частые рисунки больше похожи на станицы из учебника геометрии, тригонометрии и черчения. Может, они стоят гору золота, а может, годны только на растопку печи.

Так как три ящика не принесли ни малейшей пользы мне, я не ждал ничего хорошего от последнего. Но когда его содержимое было грубо вывалено големом на землю, у меня ёкнуло сердце, в следующий миг я заорал:

— Стоять! Не шевелиться!

Если крестьянин замер столбом, смешно выпучив глаза и зачем-то вытянув губы трубочкой, то оба моих земляка рухнули на землю и стали срывать с плеча автоматы. Их паника длилась всего три-четыре секунды, потом они пришли в себя.

— Блин, что за ерунда, Вить? — с досадой спросил Мазуров, поднимаясь с земли и отряхивая одежду от мусора.