Значит, лихорадочно соображал Тернер, она переключила оружие с единичных выстрелов на автоматику. Оставляя красные огненные следы, со свистом вылетел поток ракет, осветив прогалину целым роем стробоскопических огоньков.
Миниатюрные вспышки ракет были непропорциональны размерам снарядов.
Взрывы последовали так быстро и часто, что звук их походил на раскат грома, только очень высокий по тону. А свет при этом был таким резким и ярким, что Тернера ослепило. Действуя по отработанному во время ученичества рефлексу, он не раздумывая выбросил защитный экран – телекинетический барьер против всех твердых тел, которые могли попасть в него.
Но в него не попало ничего, за исключением нескольких веток и с корнем вырванных растений. Флейм сконцентрировала огонь на магах – на других магах, не на нем.
Грохот внезапно умолк, сменившись шумом падающих вокруг него оболочек снарядов и треском, с которым валились ближайшие сосны. Когда прекратился звон в ушах и исчезли красные пятна вспышек, застилавшие глаза, он, поморгав, чтобы видеть яснее сквозь клубы черного дыма, огляделся.
Три его собрата-мага стояли посреди поляны целые и невредимые, щурясь и пошатываясь, ошеломленно глядя вокруг; земля рядом с ними была испещрена маленькими кратерами и усыпана всевозможными осколками. Деревья вокруг прогалины превратились в месиво из расщепленных стволов и упавших почерневших веток. Несколько маленьких язычков пламени дрожали на ковре сосновых игл. Мелкие кусочки металла и пластика – асе, что осталось от ракет, – поблескивали всюду, подобно многоцветной росе.
Флейм нигде не было видно – ни глазами, ни острым псионическим зрением. Очевидно, она скрылась сразу, как только выпустила свою очередь.
– А, черт! – пробормотал Тернер. Он глубоко вздохнул, медленно выпустил из легких воздух и беззвучно спросил:
– Компьютер, ты еще здесь?
Парра начала было что-то говорить, но Тернер поднял руку, прося тишины.
– Подтверждение, – сказал компьютер. – Корабль сошел с синхронной орбиты, чтобы подготовиться к приземлению для возвращения на борт киборга с кодовым наименованием Флейм.
– Будь оно все неладно! – снова выругался Тернер. – Слушай, компьютер, – перешел он на внутреннюю связь, – это было ошибкой. Конечно, это довольно странное совпадение, что моя жена оказалась одним из магов, но это получилось случайно. Она, наверное, беспокоилась обо мне и решила меня разыскать. Я не пытался никого обмануть. Я уверен, ты все время следил за мной, с того самого момента, когда я впервые вошел в контакт с Флейм. Я спрашиваю тебя: была ли у меня
– В четырех случаях с момента первоначального контакта коммуникационная связь корабля с киборгом с кодовым обозначением Слант была прервана из-за несинхронизированного положения корабля на орбите и при выходе на орбиту или сходе с нее.
– Да? – искренне удивился Тернер. – Я этого не знал.
– Подтверждение. Киборг с кодовым обозначением Слант не был информирован о прекращении коммуникативного контакта.
– Но если я
– Подтверждение. Налицо свидетельства того, что заговора между киборгом с подовым обозначением Слант и местными жителями не существовало.
– Скажи об этом Флейм!
– Подтверждение.
– Спасибо. – Это принесло Тернеру некоторое облегчение, и он смог обратить внимание на жену и ее спутников.
– Сэм, – тут же позвала его Парра на диалекте Праунса. – Мы пришли посмотреть, можем ли мы помочь тебе.
Тернер хотел в этот момент услышать нечто иное.
– Это было так необходимо?
– Да нет... – начала Парра.
Азрадель прервал ее.
– Демон еще здесь? – Он коснулся уха, и Тернер понял, что он на самом деле имел в виду: «Этот демон слушает нас?» – Возможно.
– Тогда подождем.
Тернер пожал плечами. Какой бы ни была причина их прихода, они здесь, и ему придется так или иначе принимать это в расчет. Первой его задачей было просто сохранить им жизнь.
– Будьте начеку, – предупредил он. – Не снимайте защитные поля, Флейм может украдкой снова атаковать нас. Все может быть.
Азрадель быстро кивнул, а Парра начала внимательно изучать ближайшие сосны, будто ожидая, что Флейм выскочит на нее оттуда.
– Требование киборгу с кодовым обозначением Слант воздерживаться от беседы на неустановленном языке, – вмешался компьютер.
Тернер ожидал этой просьбы в форме приказа, но от того, что она была сделана в мягкой манере, выполнение не становилось более приятным. Раздосадованный, он заставил себя думать на интерлингве. Его раздражало, что Флейм и ее компьютер не понимают местного варианта англо-испанского. Он не знал на Десте никого, кто говорил бы на каком-нибудь языке, кроме родного или его диалектов.