— Да не обгонишь ты меня, смирись! — азартно вопил Лука, выкручивая руль, подключенный к планшету. Примитивно прорисованные машинки обгоняли друг друга, и Хейн раздраженно прикусил губу: он проиграл уже четыре круга и сейчас стремительно отставал, хоть и давил на газ изо всех сил.
Краем глаза следя за бесящимся другом, не способным аккуратно войти в поворот, Лука тихо хихикал, допивая вторую банку. Его соперник не был геймером и полагался на грубую скорость, не учитывая рельеф, кривизну поворотов и покрытие трассы.
Ярко-салатовая машинка с визгом пересекла финишную черту, и Хейн едва удержался, чтобы не швырнуть свой руль о стену. Обидное поражение ударило по самолюбию, но гордость требовала молчать и делать вид, что все в порядке.
— Ты не геймер, смирись, — похлопал его по колену Лука, выливая в рот остатки воппи. Закуски давно закончились, и парни просто пили, отмечая каждую победу, поражение или удачно пройденный кусок трассы.
— Зато у меня есть девчонка, — тут же отозвался Хейн, потерев уставшие глаза. Несмотря на любовь к аркадным автосимуляторам, он сильно устал гонять за другом. Играть с тем, кто каждый раз уделывает тебя за пару минут, и скучно, и бесполезно.
— А у меня их было десять, — похватал тот, высунув язык. Так дети хвалятся наличием братьев и сестер. — Кажется, десять, может, больше.
— Ты не помнишь, сколько их было?
— Я просто не задумывался об этом, — лениво отозвался тот, растягиваясь на полу. Желтый свет, проникающий сквозь шторы на окне, пятнами плясал на расслабленном лице парня, превращая его нос и щеки в восковые кляксы. — Разве ты считаешь бывших подружек?
— У меня была только Лу, мне нечего считать, — отрезал Хейн, и Лука удивленно уставился на него, подняв очки на лоб. — Что?
— Ничего, просто ты не выглядишь однолюбом.
— А кто сказал, что я ее люблю?
— Тогда зачем она тебе?
— В два раза меньше платить за квартиру, — начал загибать пальцы парень, подогнув длинные ноги. — Она готовит лучше меня, может сходить в магазин и бесплатно кормит на работе. У нее отличная фигура и личико.
— Понятно, деньги и секс, — скривился Лягушонок, выбирая следующую игру. Подобные мелочи не сильно интересовали создателя будущей великой игры.
— Ты слишком большой идеалист для этого циничного мира.
Глава 8
Осторожно положив карандаш на блокнот, Хейн закрыл глаза, глубоко вдохнул и выдохнул. Он пытался расслабиться и унять нервную дрожь, но получалось не очень.
За грязными окнами быстро темнело, на улицах зажигались огни: желтые (древние, едва работающие лампы в самых бедных районах), белые (новые лампы рядом с высотками), неоновые (вывести всевозможных заведений), приглушенно синие и красные (некоторые банды раскрашивали фонари баллончиками красок, помечая свою территорию). В таком освещении Паллида Мор выглядел почти красиво. Темнота скрыла неприглядные трещины в зданиях и разбитые окна, зато подсветила гостеприимные двери баров, кафе и магазинов.
Но Хейну некогда было любоваться красотами родного круга. Потерев лоб, он вновь взял карандаш.
«Не знаю, что и думать. Мысли разбежались как крысы из перевернутого бака. Попытаюсь разложить их.
Первое: сыпь появилась, спустя…»
Хейн перелистнул несколько страниц и посчитал, загибая пальцы. Глаза выхватывали отдельные строки.