M&D

– … придется подстраховывать его еще и здесь. А куда деваться, Владлен Михайлович, скажу прямо, чего уж там: такой он человек Штейн – без меня не дышит.

* * *

Деньги Андрей привёз на следующий день, в одиннадцать утра. И только после этого позвонил Штейну, и сообщил, что имел неприятный телефонный разговор с Ильичевым, и тот поставил ультиматум: если деньги не привезут сегодня, кардиоцентр будет вынужден обратиться к другим поставщикам. Штейн недоверчиво произнёс: «Какой ужас! Так прямо и сказал, по телефону?», на что Андрей ответил: «Всего лишь передаю тебе его слова, не веришь – позвони, спроси». Нет, Штейн поверил, а звонить не будет, так как не готов принять удар на себя. Уж лучше… пусть компаньон сам съездит отвезёт комиссионные и постарается оправдаться – мол, руководство, срочный вызов в Москву, и что-нибудь в этом роде. И проинструктировал: «молча отдашь конверт, и уйдешь, не вступая в разговор», и добавил своё любимое: «да и сам заместитель не будет с тобой общаться на эту тему, чужих они не любят». К Птицыну, заместителю по хирургии, он сходит сам, когда приедет. Ещё раз ужаснувшись на прощание, Штейн отсоединился. К этим его «ужасам» Андрей давно привык – компаньон мог сказать то же самое и с той же интонацией, просто посмотрев на пирожное.

Закончив разговор, Андрей, глядя на телефонную трубку, сказал:

– Ну, и кто из нас двоих теперь «чужой»?

Глава 40

С некоторых пор Андрей стал тратить на работу в Эльсиноре ровно столько усилий, чтобы только не быть уволенным – так же, как в своё время с Шерингом и Дэвой. Ненашев оказался не таким въедливым, как Краснов, и не доставал проверками. Количество командировок сократилось – города, в которых не было дел по Совинкому, игнорировались.

В начале февраля Ненашев прибыл в Волгоград. Возле входа в МНТК, куда Андрей привёз его, они встретились с зав. оперблоком Кошелевым. После приветствий и дежурного обмена любезностями Ненашев спросил, когда филиал приобретет что-нибудь крупное. И получил ответ: в ближайшее время планируется покупка лазерного оборудования для рефракционной хирургии, – Москва навязывает всем филиалам, – после этого, возможно, начнут собирать деньги на новое оборудование производства Эльсинор.

– Мы купили завод по производству LASIK, уже в следующем году вы сможете приобрести лазер у нас, – сказал Ненашев. – А пока возьмите Legacy, или Accurus какой-нибудь.

– Директор не попрёт против Москвы, решение принято, – отрезал зав. оперблоком.

– В Краснодаре находится демонстрационный Legacy, если хотите, мы привезём вам его, чтобы вы могли его опробовать. Отличная штука, вот, Андрей ездил в Милан, работал там на нём.

Кошелев кивнул – да, мол, слышал:

– Герр Разгон набил руку, мы берем его к себе на полставочки, мне как раз помощник нужен.

– Не-ет, – протянул Андрей. – Конечно, офтальмология – моя страсть, но я оперировал поросячьи глаза, и прежде чем приступить к людям, надо еще потренироваться на… какие там у нас подопытные животные в институте – кролики, кажется.

– Какие ещё институтские кролики? – улыбнулся Кошелев. – Вон, пять этожей подопытных кроликов.

И, повернувшись вполоборота, махнул рукой в сторону здания клиники.

* * *

Директор филиала, Арнольд Миронович Лисин, о встрече с которым договорились заранее, учтиво выразил свою радость наконец-то видеть представителей компании «Эльсинор Фармасьютикалз», причем сразу двоих, и усмехнулся в бороду:

– М-да… то густо, то пусто…

Андрей дерзко усмехнулся, давая понять, что ему нипочем эти гнусные выпады, и в душе пожелал когда-нибудь встретиться в темном переулке с этим бородатым шайтаном. С первого дня знакомства отношения не сложились, но Андрей не особенно горевал, так как все рабочие вопросы проходили через замов.

Закончив с приветствиями, среди которых затесались ещё несколько ядовитых шпилек, Лисин провёл в отдельный кабинет, в котором был сервирован стол на три персоны. За обедом выпили бутылку водки, но разговор шёл вяло, почти что принуждённо, говорил в основном Лисин – про охоту.

– … только на охоте испытываешь настоящее единение с природой, какую-то первобытность. На охоте наступает полное расслабление. Там как в бане: нет ни чинов, ни регалий. Только свобода и счастье. Вообще, что такое охота? Это коллективная мужская жизнь. Преодоление препятствий и невзгод, веселье и лёгкость бытия. Меня нельзя назвать коллекционером оружия. Есть пять стволов, и все они рабочие. Ну, обожаю холодное оружие, тут да, у меня целая коллекция. И в отличие от многих охотников я не собираю трофеи. Храню всего несколько рогов и клыков. Зачем устраивать из дома зоологический музей? Кошелев, между прочим, устроил – он тоже охотник, у него весь дом в шкурах и чучелах. Кстати, я пробовал всех, кого ловил: кабанов, зайцев, рябчиков, тетеревов, уток, даже ядовитых змей. Из них получается супчик, похожий на уху. Вкусно. А у медведя мясо сладкое. Котлеты и консервы из медведя я уважаю.