M&D

Всё это становится неактуальным. Андрей перевернул страницу и принялся рисовать схему нового офиса. Предоставленное в кардиоцентре помещение было длинным прямоугольным, и само собой напрашивалось, оставив проход, разделить его шкафом на две половины – директорскую и людскую. Андрей давно усвоил манеру на ходу принимать решения, и у него в портфеле лежал каталог офисной мебели. Осталось только подобрать нужный комплект. О том, что существует договорённость об аренде в кардиоцентре, ещё не было никому сказано – надо сначала подумать, как преподнести эту новость. Причем для разных людей нужно придумать разные версии.

Открылась дверь, в кабинет вошёл мужчина средних лет, худой, усатый, в костюме, при галстуке. Андрей отметил про себя, что посетитель одет очень по-старомодному, бедненько, но чистенько.

– Тишин Афанасий Тихонович, от Реваза Самвеловича, – представился вошедший.

Андрей кивнул, и предложил присесть. По поводу этого человека звонил тесть и просил куда-нибудь пристроить. Рекомендовал как «ответственного и грамотного мужика». Тесть был тот еще мастер подарков – то подстава с казахами, то кидок на $20000. Что на этот раз!?

Они поговорили. Тишин проработал пятнадцать лет на деревообрабатывающем заводе, последняя должность была – начальник цеха. После того, как завод акционировался, почти весь коллектив сократили. Некоторое время проработал в разных коммерческих структурах, нигде не задержался, сейчас не у дел. Проживает на улице Тулака, рядом с бывшей работой – ДОЗом, и таможней, женат, двое сыновей.

– Мы скоро будем растамаживать медицинское оборудование, – сказал Андрей. – Вам знакома эта специфика?

Оказалось, хорошо знакома – жена Тишина работает на таможне.

«Очень своевременно!» – мысленно воскликнул Андрей, вспомнив, как намучился с Верхолётовым при растамаживании «Мастера» и в некоторых других таможенных операциях. Кроме того, в последнее время Верхолётов стал откровенно буксовать – часто пропадал, задания выполнял кое-как, ездил на хозяйской машине по своим делам, и, что самое плохое – стал приворовывать хозяйские деньги.

Был нанят водитель, но через неделю уволен – Андрей самолично застукал, как он таксовал на «восьмёрке», которую должен был отогнать на ремонт.

«Душить подонков, всех на лесоповал! – вспомнились слова Еремеева. – Ах, Игнат Захарович, как ты был прав!»

Вошли «сурки». Андрей попросил Тишина подождать в другом кабинете – решение о трудоустройстве принято, сейчас, после разговора, будут выполнены все формальности, и объяснены служебные обязанности.

– Какой-то он странный, – сказал Лактионов, когда за Тишиным закрылась дверь.

Действительно, держался он как-то виновато, и разговаривал извиняющимся тоном, как будто его в чём-то обвиняют. Выпивает? Ну, это лучше, чем если б воровал. Главное, чтоб решил горящий вопрос – растаможил Стеррады.

«Сурки», переглядываясь, рассказали о делах. Видно было, что они готовятся к какому-то серьёзному разговору. Андрей чувствовал, что нужно с ними что-то делать – они не оправдали его ожиданий, то есть те планы, о которых говорил Второв, так и остались планами. Продажи у них не больше, чем у других. С другой стороны, они хорошие сотрудники, даже слишком хорошие. Подозрительно хорошие.

Андрей откладывал принятие решения по поводу них, думая, что всё как-то само собой образуется. Это стало его фирменным стилем – такая же ситуация продолжалась с Верхолётовым и Штейном, так в своё время было с другими людьми.

Разговор начал Лактионов, а Еремеев время от времени добавлял и комментировал. Суть их предложения состояла в том, чтоб учредить новую фирму и стать равноправными компаньонами. Штейна – оттеснить, зачем он нужен. Со связями Еремеева, а вернее, его крёстного, можно поставить на колени всё здравоохранение области.

«Если б вы могли, давно бы без меня поставили», – подумал Андрей, вслух же сказал, что идея неплохая, ему и самому приходила в голову подобная мысль.

Обрадованные «сурки» принялись обсуждать название новой структуры, и то, какую реорганизацию нужно провести, каких сотрудников нанять. От них не укрылись недочёты в управлении и учёте, недостатки в делопроизводстве, всё это они берутся исправить. О повышении продаж и о том, как «поставить на колени областное здравоохранение», они умолчали.

– Ладно, вносите уставной капитал, и будем работать, – подытожил Андрей. – А недочёты исправлять не нужно, это контролируемый хаос.

Зачем нужен хаос, он объяснять не стал.

«Сурки» удивлённо переглянулись и посмотрели на Андрея. Они ждали объяснений. И хозяин фирмы не заставил их долго ждать:

– Нет, вы же понимаете, что Совинком чего-то стоит: клиентская база, и всё такое. Если вы считаете, что ваши головы дороже, чем голова «странного человека Тишина», обоснуйте эту оценку. Объясните, почему я должен платить вам треть прибыли, а не фиксированную зарплату.

Перебивая друг друга, они стали оправдываться: конечно, это разумное требование, теперь нужно произвести оценку фирмы, и соответствующие доли будут внесены в уставный фонд.