М-1

Марк Ланской М-1

Темнозеленый, поджарый, легкий на ходу, он даже во сне тревожил Николая. Все убыстряя бег, мотоцикл мчался без седока, лихо кренился на вираже и словно подмигивал круглым стеклянным глазом. Николай протягивал к нему руки и просыпался.

Это было осуществление мечты — давней, жгучей и неотступной. На большом заводе, где работал Николай, были владельцы и «москвичей» и «побед», но никому он так не завидовал, как мотоциклистам, ведь человеку, отгороженному от мира стеклами и дверцами автомашины, недоступно наслаждение скоростью. Никогда не испытает он того пьянящего ощущения стремительности, которое дарит встречный ветер — упругий, обжигающий щеки, свистящий в ушах. У мотоциклиста, набирающего скорость, сердце как будто превращается в спидометр, четко отсчитывающий бегущие километры.

Николай в совершенстве знал и теорию и практику мотоциклетного дела. Фрезеровщик Усов уже не раз доверял ему свой мощный двухцилиндровый «ИЖ» для коротких поездок. Оставалось только приобрести свою машину — давно облюбованный «М-1», — и жизнь обещала стать еще прекрасней и удивительней.

Вот с какой целью еще в прошлом году завел Николай сберегательную книжку. Искусному разметчику, одному из лучших рационализаторов завода, было совсем не трудно откладывать каждый месяц круглую сумму. Это вошло в привычку. Сразу же после получки он заходил в сберкассу и с удовольствием заполнял листок приходного ордера.

Девушка, сидевшая за барьером, уже знала его и встречала ласковой, чуть-чуть лукавой улыбкой. Эта улыбка всякий раз заставляла Николая неуклюже кивать головой. При этом он терялся и вместо «здравствуйте» говорил «пожалуйста».

Девушку звали Леночкой. Николай подолгу любовался ею, пока она оформляла вклады, Леночка в такие минуты была серьезна и сосредоточенна, как хирург, совершающий сложную операцию. Она заглядывала в какие-то таблицы, морщила лобик, а ее тоненькие пальчики порхали над костяшками счетов, словно разыгрывая сонату о сложных процентах.

Прошло немало времени, пока Николай осмелился подать Леночке приходный ордер, на котором в графе «Сумма прописью» было написано: «Пойдете со мной в кино?»

Леночка низко нагнула головку, зачем-то заглянула в таблицу и прошептала:

— Хорошо...

Потом Николай познакомился с тетей Фросей, которая заменила Леночке умершую мать, а еще через два месяца все заводские мотоциклисты гуляли на свадьбе.

Радости семейной жизни отнюдь не заслонили давней мечты и не отодвинули сроков ее исполнения. «М-1», невольно сблизивший Николая с Леночкой, стал еще милее и желанней. Тетя Фрося, души не чаявшая в леночкином муже, оказалась умелой и экономной хозяйкой. Несмотря на преклонные годы и полноту стана, принуждавшую ее во все двери проходить профилем, она была подвижна, энергична и смешлива, как сама Леночка.

Денег у Николая уходило почти не больше, чем в дни холостой жизни, и текущий счет продолжал расти уверенно и быстро. Леночка, привыкшая уважать постоянных вкладчиков, всячески одобряла этот рост, а тетя Фрося, по вечерам рассказывавшая соседкам о редкостных достоинствах Николая, с особой гордостью добавляла:

— Да еще про черный день копит! С таким век проживешь — не надышишься...

Правда, вскоре после женитьбы Николай пережил несколько неприятных минут. Готовясь посвятить Леночку в тайну своих вкладов, он начал расписывать ей прелести мотоциклетного спорта.

Но, к великому его огорчению, Леночка проявила не только полное равнодушие, но даже явную антипатию к езде на мотоцикле. Она заявила, что никогда не села бы на «эту трясучку», и в заключение изрекла кощунственную фразу:

— Лучше чужое такси, чем свой мотоцикл.

Николай поспешно замял разговор и успокоил себя надеждой, что жена изменит свое мнение, когда прокатится на собственном «М-1».

Постепенно сумма на текущем счете приблизилась к заветной цифре. Оставалось дожидаться следующей получки... Об этом уже были извещены все члены заводского кружка мотоциклистов, и имя Николая было занесено в список участников очередного товарищеского соревнования.

Живо представляя себе, как он впервые въедет на заводской двор, подкатит к самому цеху и все друзья выбегут его поздравлять, Николай совсем некстати широко улыбался. Леночка удивленно поднимала шелковистые бровки и спрашивала:

— Что с тобой?

— Так... чего-то щекотно...

И вдруг у самого финиша произошел, как любил говорить Николай, «прокол».

В воскресенье вечером, рассуждая о том, о сем, Леночка пришла к выводу, что ей совершенно необходимо новое весеннее пальто.

Николай, не подозревавший ничего худого, поддержал эту идею. Леночка еще больше оживилась.

— Ты прав, — сказала она — этого никак нельзя откладывать. У тебя, кажется, получка послезавтра. Пойдем покупать материал.

Николай почувствовал, что язык его внезапно отяжелел и не дает вымолвить ни единого слова. После грустной паузы он наконец проговорил:

— Собственно, к чему такая спешка? Твое прошлогоднее пальто еще совсем целое.

— Мужская логика! Оно короткое и гладкое, — теперь таких не носят.