Лжепророк

Все это казалось настолько нелепым, что Диомедов сын, будь у него такая возможность, расхохотался бы в голос.

– Я – вовсе не Люцион, сын брата, проповедующего одну только ненависть. И уж никак не она – та, кто живет лишь затем, чтоб обвести всех вокруг пальца, а после заживо вырвать их сердца из груди. Союзнику я могу предложить многое, очень многое.

В эту минуту Ульдиссиану хотелось лишь одного, а именно – выбраться из воды. Между тем вытащить его из канала Диабло пока что не предлагал, и сие обстоятельство внушало определенные подозрения. Неужто демон всерьез полагает, будто Ульдиссиан станет обдумывать его предложение здесь, на глубине полудюжины ярдов, не в силах даже пальцем пошевелить? Если да, стало быть, в смертных Диабло и его братия разбираются из рук вон плохо.

– Верни меня на воздух, – потребовал он. – Вернешь – тогда разговор и продолжим.

Тень в воде всколыхнулась, подернулась рябью. Прекрасно понимавший, что истинного облика владыки демонов видеть не может, Ульдиссиан всем сердцем был этому рад.

– На самом-то деле, смертный, там, под водой, для тебя сейчас самое безопасное место. Природная магия воды вкупе с моими силами защищают тебя от Инария – надежнее некуда. Подними я тебя наверх, и ты рискуешь сразу же быть обнаруженным.

Чего-чего, а угрозы обнаружения Ульдиссиан не боялся ничуть. Подобно большинству людей, к воде, способной вмиг заполнить легкие, он относился со здравой почтительностью.

– Мне нужно на воздух!

– Опасно, слишком опасно… но способ, пожалуй, есть. Однако для того, чтобы все получилось, ты должен на миг открыть мне свой разум, позволить коснуться свойственной тебе силы… единственного прикосновения будет вполне довольно.

Слушая тень, Ульдиссиан вдруг почувствовал, что давящая сверху толща воды словно бы сделалась в тысячу крат тяжелее. Страх оказаться раздавленным или захлебнуться усилился невероятно. Сын Диомеда уже готов был согласиться на предложение демона… однако в последний миг что-то его удержало. В глубине души снова зашевелились сомнения: отчего Диабло не желает хоть что-нибудь сделать, пока человек не откроется перед ним?

Сомнения эти породили новый вопрос: а вправду ли его спаситель – Владыка Ужаса? Если да, зачем Диабло держать его под водой? Объяснения демона казались не слишком-то убедительными. Все это куда больше походило на отговорки, предлог, позволяющий держать человека в столь ужасающе невыгодном положении, чтоб он согласился расстаться с душой и телом, только бы выбраться из ловушки.

И тут Ульдиссиан, наконец, понял, кто поначалу, после победы над демоном, не позволил ему утонуть. То был не кто иной, как он сам. Почувствовав, что догадка верна, Ульдиссиан сразу же сообразил: осознать это прежде ему мешали только козни Диабло. Придавая сил его естественным, присущим каждому из людей страхам, владыка демонов не позволял Диомедову сыну сосредоточиться настолько, чтобы во всем разобраться.

Однако отказываться от своей затеи Диабло отнюдь не спешил.

– Чую: Инарий рядом! Скорее! Объединив силы, мы одолеем его наверняка!

Внезапно Ульдиссиану ужасно захотелось согласиться на предложение тени. Невероятным усилием воли сдержавшись, сын Диомеда немедля, пока еще что-нибудь не затуманило мыслей, сосредоточился на освобождении.

Стоило взяться за дело, его с головою накрыло волной чужой ярости. От показного дружелюбия владыки демонов не осталось даже следа.

– Ты мой! Со мной тебе, человечишко, не тягаться! Одним желанием, прихотью, я оторву тебе руки и ноги, а кровоточащее туловище, не торопясь, скормлю моим ненасытным зверушкам! Глянь, сколько их в здешних водах!