Лжеправители

Позднее, в разговорах с Зинаидой Толстой, Анна добавила в свой рассказ новые подробности: звали русского солдата, спасшего княжну, Александр Чайковский. С его семьей, состоящей из матери, сестры и брата (о жене на этот раз она не говорила), «Анастасия Николаевна» приехала в Бухарест и оставалась там до 1920 года. От Чайковского она родила ребенка, мальчика, которому сейчас должно быть около трех лет. У него, как и у отца, черные волосы, а глаза того же цвета, что у матери. В 1920 году, когда Чайковский был убит в уличной перестрелке, она, не сказав никому ни слова, бежала из Бухареста и добралась до Берлина. Ребенок по ее словам, остался у Чайковских, и она умоляла госпожу Толстую помочь найти его.

Следует заметить, что никто из участников расстрела Романовых, как и никто из охраны дома Ипатьева не носил фамилии Чайковский. Никаких доказательств существования людей, которых лже-Анастасия объявила своими спасителями, найдено не было.

Все, кто встречался с Анной, говорили о ее богатом воображении (помогшем ей придумать историю «своей» жизни) и чрезвычайной хитрости. Некоторые, правда, считали, что существовал некто, кто не только подтолкнул самозванку к мысли выдать себя за дочь императора Николая, но и, возможно, руководил всеми ее действиями.

Примером хитрости претендентки может послужить рассказ герцогини Лейхтенбергской, познакомившейся с Анной Андерсон в 1927 году. Однажды герцогиня спросила девушку, помнит ли та фарфоровую собачку, стоявшую на камине во дворце императора Николая? Что же из этого вышло? Уже на следующий день Анна задумчиво говорила очередному посетителю: «Помню, у нас на камине стояла фарфоровая собачка…» Через несколько дней капризная Анна, не удосужившись даже попрощаться, уходит от Кляйстов и поселяется у Марии Пойтерт. Однако, поссорившись с хозяйкой из-за очередной статьи о ней в местной газете, «Анастасия» вскоре оказывается за дверью. На несколько дней ей дали приют сердобольные соседи.

Теперь чета фон Кляйст не желала селить у себя неизвестную, по одним источникам – убедившись в ее самозванстве, по другим – измучившись из-за ее скверного характера. Поэтому некоторое время новоявленной княжне, дабы не спать под открытым небом, приходится кочевать по эмигрантским семьям.

На несколько дней лже-Анастасию берет к себе инженер Айнике и вскоре, встретившись с советником Гэбелем, служащим префектуры в Бреслау, рассказывает ему о загадочной девушке. Гэбель, тронутый бедственным положением претендентки, уговаривает одного из своих друзей – доктора Грунберга, инспектора полиции – приютить Анну.

Доктор Грунберг, согласовав свои действия с советником, решил предпринять серьезные шаги для официального установления личности неизвестной. Он убеждает прусскую принцессу Ирен, родную сестру императрицы Александры Федоровны, приехать под вымышленным именем в свое поместье и встретиться с Анной. Андерсон была совсем не рада этому визиту. Как потом она объясняла, ей был противен сам факт обмана. Но только ли это на самом деле было тому причиной?

Во время ужина принцесса Ирен имела возможность внимательно рассмотреть претендентку. После ужина принцесса попыталась побеседовать с «Анастасией» наедине. Разговор не получился. Претендентка отвернулась от гостьи и игнорировала все ее вопросы. Поведение Андерсон-Чайковской тем более необъяснимо, что на следующее утро она заявила, что сразу узнала в принцессе свою «тетю Ирен». Сама же принцесса, к разочарованию четы Грунберг, сказала, что хотя увиденная ею женщина на первый взгляд немного похожа на Татьяну Николаевну, она однозначно не может быть ни одной из ее племянниц.

Великая княгиня Ольга Александровна удивлялась тому, что Анна Андерсон, будь она действительно великой княжной, не попыталась еще в Бухаресте обратиться за помощью к двоюродной сестре Александры Федоровны, румынской королеве Марии, а предпочла долгое и рискованное путешествие в Берлин. В 1918-м или 1919 году королева Мария узнала бы ее немедленно, тем более что румынская королева, в отличие от той же принцессы Ирен, была человеком, которого невозможно ничем шокировать, и настоящая Анастасия, как и все в доме Романовых, были прекрасно об этом осведомлены.

Сын принцессы Ирен, принц Сигизмунд, позже отправил Анне список вопросов, на которые, по его мнению, правильно ответить могла только Анастасия. Официальная версия говорит о том, что женщина не только не отказалась от «теста», но и безошибочно ответила на все поставленные ей вопросы.

Но несмотря на это, доктор Грунберг также слагает с себя заботы о претендентке (по версии противников Андерсон – окончательно убедившись в ее самозванстве и потеряв к ней всякий интерес; другая же точка зрения – выбившись из сил, ухаживая за безусловно психически больной женщиной с тяжелым характером). Сам Грунберг в письме советнику Бергу излагает свои выводы касательно «дела Анастасии» следующим образом: Анастасия однозначно не авантюристка, а просто сошедшая с ума несчастная больная женщина, вообразившая себя дочерью русского императора.