Лжедмитрий

Кто-то в палате, не выдержав напряжения, громко ахнул. Кому-то, наверное, показалось, что сейчас может свершиться что-нибудь такое, что уже позабыто ныне живущими людьми, о чём ещё помнят разве что старейшие бояре, которых здесь уже насчитывается немного. У кого-нибудь появилось опасение, что царь не потерпит такой дерзости от чужеземного посла.

Однако царь взял себя в руки и вдруг попросил подобревшим голосом:

— Подойдите ко мне как посол!

В это первоначально не поверил сам пан Олесницкий. Однако он повернул лицо к царю, и привычная улыбка вдруг растянула его губы.

— Если возьмёте грамоту, ваше величество!

— Подходите!

Послы, оба одновременно, приблизились к трону.

И вот уже королевская грамота — в руках у Афанасия Власьева. И вот уже царь снова с сияющей короною на голове.

А речь вместо него снова держит Афанасий Власьев:

— Грамоты его величества Сигизмунда, Божией милостью короля польского и великого князя литовского, к нашему государю Димитрию Ивановичу писаны с умалением титула нашего государя. Однако государь принимает их в виде исключения по причине великого торжества — бракосочетания его с панной Мариной Мнишек, дочерью сандомирского воеводы Юрия Мнишека, а заодно принимает он и послов его королевского величества. Его императорское величество Димитрий Иванович приказал, однако, настаивать на том, чтобы вы, послы, напомнили своему государю: впредь пусть он пишет грамоты с полным титулом нашего государя, потому что наш государь не примет грамот с каким бы то ни было умалением своего титула. А ещё вы можете сейчас рассказать о поручениях, с которыми прислал вас к нам его величество король польский.

Пан Олесницкий почувствовал, что у него гора с плеч свалилась. Он почти с вызовом посмотрел на своего коллегу.

— Ваше величество, — обратился пан Олесницкий к царю, — ради обручения вашего с панною Мариною Мнишек, воеводянкою сандомирскою, направили вы своего посла Афанасия Ивановича Власьева. И на том обручении присутствовал король наш лично вместе с сыном своим Владиславом и сестрою своею, королевною шведскою Анною. Этим он выразил своё братское отношение к вам и желание всего польского государства пребывать в дружбе с государством русским. Теперь он отрядил нас, послов своих, чтобы мы присутствовали вместо него на бракосочетании вашего величества и тем самым знаменовали его братское расположение к вам, а также братское расположение всего польского государства к русскому государству.

Пан Гонсевский продолжил посольскую речь:

— Ваше величество, вы присылали своего посла Афанасия Власьева для объявления намерений противодействовать мусульманскому наступлению. А ещё был у короля ваш посланник Иван Безобразов с уведомлением, что скоро будет прислано вами в Краков нарочное многолюдное посольство для выработки общих взглядов на противодействие. Нашему государю, кроме того, известно, что ваше величество уже вплотную занялось подготовкой войны против врагов христианского мира. Но чтобы посольство ваше могло предложить нашему государю выработанные соглашения, необходимо нам предварительно переговорить с боярами, которых вы назначите, чтобы вы затем могли дать своим послам чёткие указания для подписания окончательного соглашения. Король наш желает поскорее дождаться свершения всего этого и умоляет Всевышнего Бога о благополучном исходе задуманного, о крепкой и вечной дружбе между вами обоими, помазанниками Божиими, а также между обоими народами, подчинёнными вам.

Царь внимательно выслушал посольские речи. И дальше всё пошло хорошо. Послы уже сидели на отведённых для них скамейках и уже спокойно слушали ответную речь из уст Афанасия Власьева.

— Его императорское величество, — раздавался спокойный голос, — очень благодарит своего приятеля Сигизмунда, Божией милостью короля польского и великого князя литовского, за позволение выехать за рубеж, данное им панне Марине Мнишек, и награждает за то послов его величества короля польского. А что касается государственных дел, о которых сказано послом Александром Гонсевским, то его императорское величество даст указания своим думным боярам переговорить с вами, послами его королевского величества.

После обмена дипломатическими вежливостями, после того как были представлены подарки московскому царю от послов короля польского, после целования послами и дворянами польскими царской руки, Афанасий Власьев торжественно объявил:

— За все труды ваши, послы его величества короля польского, его императорское величество награждает вас своим обедом!

Это означало, что послы Олесницкий и Гонсевский со свитою могут отправляться на Посольский двор. Награда будет доставлена им туда.

А ещё это означало, что гроза миновала. Посольство завершилось мирно.

Пан Олесницкий подал свой голос лишь на пороге Посольского двора:

— А всё-таки женитьба очень важное дело! Кого хочешь проймёт.

Пан Гонсевский ничего не отвечал. Сам он чувствовал усталость во всём теле.

17

Для панны Марины всё здесь показалось интересным и удивительным.