Лузер

Вода чистая, холодная, вкусная. Напился от души. Темнеет быстро. Пока еще видно, снова собираю недогоревшие огрызки дров. С учетом тех, что прихватил в первом лагере, на берегу, должно хватить, на маленький костерок. Рою ямку. Узкую. Опыт такая штука, никогда не знаешь, когда те или иные знания пригодятся. Вот и сейчас из глубин памяти всплывает информация о потайном костерке. Уж и не помню, где и от кого узнал. Небольшая ямка, сбоку к которой делается еще подкопчик, для подсоса воздуха. В той ямке разводится костерок, сверху ставится сосуд, в котором и готовится пища. Огня не видно. Что мне и надо. Не хочу светиться на всю округу. Ночью ведь огонь виден издалека. Мне лишнее внимание ни к чему. Жаль, саперной лопатки нет. Рою клинком своей дубины. Это кощунство, конечно, использовать оружие для этой цели, но выбирать не приходится. Лезвие звякает обо что-то. Сую руку. Какой-то твердый предмет в земле. Плоский кругляш, на монету похож на ощупь. Аккуратно подкапываю. Тащу. За предметом еще что-то тащится. На ощупь вроде как цепочка. Интересно. Достаю, разглядываю. Точно цепочка и медальон. Хм, археолух, блин. Это же надо так. Ладно, не до кладов мне. Хотя и интересно. Потом рассмотрю. Сейчас надо пожрать приготовить. Желудок тоскливо подвывает. Нарвал сухой травы на растопку, благо этого добра тут море. Развожу костерок и котелок сверху пристраиваю. Гляди ты, работает. Туда порезал сала мелко. Подождал, когда жир вытопится, и высыпал рис сверху. Пару добрых жменей. Воды добавил. Теперь только ждать. Работает потайной костерок-то. Огонь экономный, искр нет. Сказал бы кто мне совсем недавно, что я буду, таясь, один в поле, ночью кулеш готовить, посмеялся б только. А оно вон как выходит. Рис чуть не доварился. Буквально минут пять и был бы готов, но топливо кончилось, а трава не поможет. Слишком быстро сгорает и много ее надо. Да ладно! Чай, не ресторан. Желудок стонет. Он и сухой рис в данный момент смолотит за милую душу. Трапезу разделил на две части. Половину на утро оставил. Желудок, естественно, был со мною категорически не согласен, но его злобное урчание никто слушать не стал. Вернее, я-то был вынужден слушать, но на поводу утробы не пошел. Кстати, это моя новая странность. Я ведь просто склонный к полноте. На самом-то деле, чтобы такую тушу откормить, много не надо. Совсем не обязательно, как борцы сумо, тазиками чавкать. Вот и я ем не так чтобы много, но как говорится, если перефразировать поговорку, «в коня корм». Только перестанешь активно двигаться, сразу же все в жир падает. Такой вот у меня метаболизм. Всегда завидовал тем людям, которые такой проблемы не знают.

К чему это я? А к тому, что, как правило, той порции, что я сейчас съел, мне раньше хватало на утоление голода. А если бы вообще все слопал, то и объелся бы, наверное. Но вот желудок как раз и уверяет, что это далеко не так. Почему? Что со мной происходит? В общем, пока в загадки запишем. Вспоминаю странное чувство опустошения после боя с упырем. Я его долго чувствовал. Потом как-то на разговоры отвлекся, далее по рифам ползал, изображая краба, потом по следам шел. Сейчас вот в покое прислушался к себе и ничего. Жрать охота, конечно, но в остальном норма. Еще и глюки давешние со зрением. Во! Кстати, вспомнил. Надо проверить, это дело все еще со мной? Интересно же. Сосредоточился. Представляю ту красочную мешанину. Есть! Работает.

Пространство послушно окрашивается красками. Забираюсь на один из валунов, что стоят рядом. Далеко видать. Перед взором расстилается мерцающее ровным голубоватым свечением поле. Это, видимо, живая трава так подсвечивается. Оглядываюсь.

А живность-то есть. Вот в траве промелькнула ярко-оранжевая точка. Что-то мелкое, но явно живое. Вон еще. Где-то очень далеко тоже кто-то обретается. Несколько ярких точек виднеется. И судя по тому, что я это разглядел отсюда, размеры животных, или кто там на самом деле, приличные. Посмотреть бы. Любопытство разбирает. Но эти порывы надо сдерживать. У меня другая цель, а живность та, может статься, вообще агрессивная. Так что ну ее. Пусть себе шляется. Мне пока и одному хорошо, а найду дочь, так и вовсе жизнь прекрасной станет. Поднимаю взгляд вверх. Красотища-а-а! Небо в таком режиме зрения переливается красками. Те самые потоки, которые меня жгли, так и сияют серебром. В них чувствуется некая величественность, древняя, как мир, и бесконечная, как вечность. Странно, что на меня теперь не действует. Чего же тогда жгло? В этом еще только предстояло разобраться. Мне бы местного найти кого, кто волокет в этом смысле. Чтобы ликбез провел. Другой вопрос: пойму ли? Вряд ли разумные, что проживают в этом мире, говорят на великом и могучем. Ладно, как говорил один узбек, «будем посмотреть».