Лунный вариант

— Опасаюсь, что нет. На его поверхности шесть тысяч градусов. Зачем нам лезть в такое пекло?

— Конечно, — засмеялась Лидия, — нам и на земле дела хватит.

Они помолчали. Поезд промчался мимо какого-то полустанка, и желтые огни косо перечеркнули окно. Наташа забормотала во сне. Алексей поправил завернувшееся на ее холодных коленках платье. Поймал себя на мысли, что снова ему хочется протянуть руку вперед, столкнуться как бы нечаянно с рукой Лидии. Словно прочтя эту его мысль, невидимая во мраке Лидия промолвила:

— Я уже отогрелась, Алеша. Возьмите плащ. Вы тоже замерзли в одной рубашке. Да и Наташка…

— Я-то ничего, — тронутый ее заботой, возразил Алексей, — а вот Наташа, та действительно. — И сжал в потемках ее ладонь неповинующимися твердыми пальцами. Лидия ответила слабым пожатием. Он ощутил на ее руке шершавые утолщения.

— Это мозоли, — неестественным от напряжения голосом сказала Лидия. — Я же все сама делаю, да и по косметическим кабинетам ходить некогда. Видите, какая я совсем не светская женщина.

Он сильнее пожал ее руку, сказал:

— Вы — хорошая.

Лидия сделала вид, что не расслышала.

— Сейчас будет Гирей, — вспомнила она, — потом Новая и Степновск. — Отдернула руку и, словно извиняясь за это резкое движение, ласковым грудным голосом повторила: — Плащ-то возьмите.

Горелов покрыл Наташку шуршащим Лидиным плащом и опять уловил исходивший от материи запах ее духов.

Поезд опоздал с прибытием в Степновск на час. Когда в окне замелькали перронные огни и, лязгнув буферами, старенькие вагоны замерли под усталый вскрик паровоза, Лидия обеспокоенно кивнула на спящую дочь:

— Давайте ее будить.

— И не думайте, — запротестовал Горелов, — девочка только-только разоспалась, а вы… На руках понесу.

— Так она ж уже школьница, — не сдержала женщина счастливого смешка, и Алексей понял, как она сейчас хочет, чтобы он на самом деле вынес Наташку из вагона на руках. «А вдруг кто из наших забрел в это время на полустанок?» — поморщился он и тотчас ощутил, как какой-то неведомый голос с вызовом спросил: «Ну и что же? Вот ты уже и испугался, что кто-то что-то о тебе подумает». «Да нет же, вовсе нет! — возразил он этому голосу. — Пусть хоть сам Андрюшка Субботин увидит, первый наш пересмешник. Чихал я и на его остроты!»

— Давай, моя маленькая, — Алексей поднял на сильных руках показавшееся таким легким тельце девочки. — Вы идите вперед, Лида, — попросил он.

Газик стоял на шоссе. Водитель с некоторым удивлением покосился на заснувшую девочку и весело поприветствовал Горелова:

— Управились, товарищ капитан? А я минутка в минутку по расписанию прибыл. Но ведь «экспресс» у нас знаете какой? На целый час опоздать соизволил… Вы с девочкой впереди сядете?

— Позади, пожалуй, удобнее, — решил Горелов. — А вы, Лида, как хотите. Можете и на переднем сиденье устроиться.

— Я тоже с вами, — отозвалась она. — Держать Наташку помогу.

— Устраивайтесь как вам удобнее, — подал голос солдат, — а я свою «коломбину» так поведу, что кроха и не услышит.

Он не соврал: и на самом деле за всю дорогу Наташа лишь раз сонно всхлипнула. Когда Горелов вынес девочку из машины и разрешил ехать водителю в гараж, Наташа открыла на секунду глаза, увидела звездное небо и лицо Алексея, освещенное подъездным фонарем.

— Ты, дядя Алеша? — улыбнулась она. — Ой, как удобно держишь меня. Ты смотри не уходи. Побудь у нас немножечко, пока я засну.

Она ухватилась за его шею и снова закрыла глаза. Деревянные ступеньки заскрипели под его ногами. Лидия шла впереди, стараясь ступать как можно бесшумнее, и Алексей понял: она не хочет, чтобы кто-нибудь из соседей их увидел. У самой двери сказала извиняющимся шепотом:

— Алеша, вам придется немножко пострадать, пока я ключ в сумке разыщу.

Она молча рылась в сумке, ища затерявшийся среди кульков и пакетов ключ, а найдя, быстро открыла дверной замок и тем же тревожным шепотом пригласила Алексея войти. Дверь быстро захлопнулась за его спиной, и он остался стоять в коридоре с Наташей на руках, по-прежнему обнимавшей его во сне за шею. Лидия прошла мимо, сбрасывая с себя плащ, распахнула дверь в комнату дочери. Вспыхнул оранжевый лучик ночника. Алексей слышал, как она взбивала подушку на детской постели. Потом вышла, расшнуровала на ее ножках туфельки и деловито спросила:

— В платье положим? Не хочется ее тревожить.

— В платье, — согласился Алексей, обрадовавшийся, что она с ним советуется. Девочка настолько устала, что даже не шевельнулась, когда ее укладывали в кровать. Горелов, пятясь, вышел в коридор. Сам того не замечая, он спиной закрыл выключатель, а Лидия, покидая детскую, загасила ночник, и они остались в кромешных потемках.

— Я сейчас зажгу, — поспешно сказала она, стоя совсем близко от него. Алексей услышал горячие толчки своего сердца, и ему опять стало знобко. «Что говорят в таких случаях? — пришла глупая мысль, но он тотчас ее отбросил. — А я ничего не скажу. У меня нет подходящих слов для такой, как она. Просто я ее очень люблю».