Лунный вариант

Был большой этот светлый магазин и постоянным местом сходок, на которых женщины обсуждали все степновские новости, самые, на их взгляд, важные события последних дней. На одинокого офицера, забежавшего сюда, никто из них не обратил внимания. Заезжих и залетных офицеров в Степновск прибывало немало. Алексей спокойно прохаживался у прилавков, неторопливо рассматривал товары. Огромные рулоны шерсти, ходкого здесь ситца и шелка его не интересовали. Так же равнодушно прошел он мимо отдела готового платья и полок, уставленных посудой, электрическими чайниками, утюгами и прочим хозяйственным ассортиментом. Зато, увидев пестрые ряды игрушек, он поспешил туда. Это и было целью его посещения магазина. Подойдя к прилавку, Горелов в растерянности остановился. Никогда в жизни он не покупал игрушки. В городе Верхневолжске, где он родился и провел горькое безотцовское детство, кроме розовой погремушки, жестяной трубы и сабли с облезлыми ножнами, у него ничего не водилось. До того ли было бедной вдове Алене Дмитриевне в те годы! Игрушечных солдатиков он уже сам научился лепить из глины, когда подрос. Что купить больной девочке, он не знал. Куклу? Но ведь в уголке у Наташи — он это очень хорошо запомнил — валялись две куклы: одна маленькая в красном платьице, а другая голышка с оторванной ногой. Дудочку? Но есть у нее и дудочка. Барабан с белыми палочками или бубен? Но это, скорее, для мальчика. Трамвайчики, заводные машинки, кажется, для первоклассницы поздновато. Алеша увидел на самой верхней полке в целлофановом пакете огромного плюшевого медведя и удовлетворенно вздохнул. Вот игрушка, которой ребенок обрадуется в любом возрасте. Только тащить этого рыжего великана через весь городок среди белого дня!.. Ну да ладно. Что поделаешь? И он решительно посмотрел на продавщицу:

— А подайте-ка мне, пожалуйста, этого Топтыгина на смотрины?

Девушка в блестящем форменном халатике без особенного удовольствия потянулась за лесенкой, чтобы спять медведя с самой недоступной полки. Но когда на ее глазах Алексей освободил плюшевого зверя из упаковки и стал его тискать, головой опрокидывая вниз, и на басовитое урчание с улыбкой оглянулись несколько покупательниц, девушка, засмеявшись, посоветовала:

— Возьмите, товарищ капитан. Единственный экземпляр на весь наш отдел. Видите, какой симпатичненький? Импортный… из ГДР, кажется.

— Ладно, — повеселел Алексей. — Будем считать, уговорили. Заверните его, а я — на пять минут в продовольственный.

В продовольственном отделе он зашел к заведующему и назвал свою фамилию. В Степновске существовала традиция: для летчиков-испытателей, парашютистов, готовящихся к соревнованиям, или экипажей, выполняющих спецзадания, по совету генерала Саврасова завмаг всегда держал небольшой запас редких продуктов. Группа полковника Нелидова была включена в этот список. Разбитной завмаг Отари Мемлудович Нонешвили был до крайности любопытным человеком. Обо всех остальных из этого списка он хоть что-нибудь да знал. Одни в его присутствии жаловались друг другу на моторесурсы двигателей или амортизаторы шасси, другие говорили что-то о затяжных прыжках или управлении стропами, третьи делились своими впечатлениями от пуска ракет. И, улавливая эти не всегда ему предназначавшиеся фразы, Отари Мемлудович очень гордился тем, что он, в далеком прошлом старшина разведроты, потерявший в Великой Отечественной войне четыре пальца на руке, всегда в курсе событий, какими жил далекий от столицы, но такой важный Степновск. О необыкновенной осведомленности Отари Мемлудовича ходили легенды. Говорили, например, что, когда наша армия сокращалась на миллион двести человек и многие пожилые офицеры задумывались над тем, как сложится их дальнейшая судьба, пришел командир технического батальона домой, а жена ему и говорит:

— Ваня, а ты знаешь, что твоего заместителя Орлова увольняют?

— Перестань болтать! — прервал ее рассерженный муж. — Мы с ним сейчас с аэродрома возвращались. Кто тебе сказал такую чушь?

— Отари Мемлудович.

— Врет он как сивый мерин! — заключил комбат раздраженно. Но когда после обеда вернулся на службу, обнаружил у себя на столе телеграмму, предписывавшую направить в отдел кадров вышестоящего штаба майора Орлова на предмет переговоров об увольнении из рядов Вооруженных Сил по возрасту и состоянию здоровья. Комбат, придя вечером домой, попросил жену:

— Слушай, Леля, сходи к Отари Мемлудовичу, спроси — а меня там увольнять не собираются?..

О многом знал Отари Мемлудович, а вот о группе полковника Нелидова — ничего. Только раз к нему зашел плотный подполковник с лохматыми бровями и попросил пару лимонов. Отари Мемлудович предложил ему в дополнение самые лучшие сигареты, но тот лишь рассмеялся. Тогда Отари Мемлудович, желая задобрить подполковника, фамилия которого была Ножиков, подмигнув, склонился к его уху и прошептал;