Лунный вариант

— Ладно, тетя Анара, давайте адрес. Схожу, — вздохнул Алексей.

— Так бы давно, — одобрила старушка.

Выйдя из гостиницы, Алексей остановился и оробело посмотрел по сторонам. Все-таки неловко непрошеным гостем стучаться в дверь ее квартиры. Что она о нем подумает? А вдруг решит, что ключ только предлог для такого визита. Хорошую же он память о себе оставит. Ему очень хотелось увидеть ночную собеседницу, и было в то же время отчего-то боязно и неловко. «Нахмурится, наверно», решил он и представил, как стрельчатые брови невольно сомкнутся над ее синими, чуть выпуклы ми глазами. «Зря иду», — окончательно упал он духом, когда до трехэтажного блочного дома, такого же стандартного, как и все остальные жилые здания Степновска, оставалось менее ста метров. И все же он шел. Разыскал третий подъезд, поднялся по узким свежеотесанным деревянным ступенькам на второй этаж. Перед дверью остановился, хотя надобности переводить дыхание не было: оно у Алексея работало как хронометр.

«Ладно, была не была», — грубовато подбодрил он себя, но на кнопку звонка нажал весьма трусливо и сразу отпустил. Никто не вышел. Горелов тяжело вздохнул и позвонил вторично, более решительно. Показалось — гром электрического звонка разнесся по всему подъезду. Алексей испуганно огляделся по сторонам — не выходят ли жильцы других квартир? Щелкнул дважды замочный ключ. Дверь распахнулась, и на пороге появилась она.

В подъезде было прохладно и темновато. В коридоре, который оставался за спиной у женщины, — также. Она вышла в простеньком ситцевом халате и тапочках на босу ногу. Те же синие глаза, мягко очерченная линия рта и высокая пышная корона волос.

— Это вы? Ой! — приглушенно вскрикнула женщина и отступила в глубь коридора. Алексею подумалось — вскрикнула она от боли.

— Вы на что-то наступили? Не поранились? — встревожился он.

— Да нет, что вы, — успокоила женщина.

— А я вот видите, вынужден был вас побеспокоить. Вы ключ от моего номера унесли по ошибке. Это меня тетя Анара направила. Вы уж извините, что обстоятельства поставили меня в роль незваного гостя.

— Да, я действительно виновата, — чистым, так ему понравившимся грудным голосом промолвила женщина, — такая растеряха. Проходите, пожалуйста, я вам ключ сейчас отдам.

Горелов неловко потоптался у порога.

— Нет-нет, обязательно проходите, — решительно повторила женщина, — чего же вы будете здесь ожидать?

Алеша очутился в тесном коридоре.

— Мама, кто это? — донесся из комнаты детский голосок.

— Отдыхай, доченька, — ласково сказала женщина. — Это дядя ко мне по делу. — Покосившись на приоткрытую дверь, она извиняющимся шепотом пояснила: — Моя Наташка малярией сильно заболела. В полдень около сорока было.

— Бедненькая, — сказал Алексей, чтобы хоть что-нибудь сказать.

— Вы проходите в столовую, — кивнула женщина на другую, настежь раскрытую дверь.

Алеша очутился в небольшой, аккуратно обставленной комнате, увидел на маленьком столике груду чистого белья, гладильную доску и поставленный на попа электрический утюг.

— Я тут убиралась, — сконфуженно призналась женщина, — вы уж извините, такой хаос.

Горелов увидел на стене портрет молодого офицера с тремя звездочками на погонах и инженерным значком на тужурке. Короткий зачес густых волос, усталые глаза, большие и выразительные. Губы энергично стиснуты, у рта замерла жесткая складка.

— Мама… пить, — донесся детский голосок.

— Сейчас, моя светонька, — пропела женщина, и Горелов почувствовал, как много было ласки в ее голосе.

Цепкий взгляд Алексея успел отметить и простоту комнатной обстановки, и дешевенькие, уже давно выгоревшие от солнца штапельные занавески, и даже заштопанный рукав на светлом с красными кружочками ситцевом халатике, очень коротком, едва скрывающем ее колени. «Откуда же быть у нее большому достатку? — подумал Горелов. — На зарплату дежурной по гарнизонной гостинице вдвоем с девочкой не особенно разживешься».

Напоив девочку, женщина возвратилась в комнату, и Алексей смутился, заметив, что она успела переодеться. На ее ногах появились белые босоножки, а домашний халат она сменила на черную юбку и ту самую розовую кофточку, в которой Алексей увидел ее впервые. Он нечаянно встретился с ее синими глазами и заметил, как, вспыхнуло ее лицо.

— Мама, — снова позвала девочка, — а дядя ко мне зайдет? Мне скучно одной. Ты все работаешь да работаешь.

Алексея царапнул по сердцу жалобный голосок. Женщина смущенно отвела глаза:

— Что ты, Наташенька, дяде очень некогда. Я переглажу белье и буду читать тебе сказки.

— Ты долго будешь гладить, — недоверчиво отозвалась девочка.

Горелов поднялся:

— Если я к ней на минутку зайду, вы не будете против?

Женщина, уже державшая в руке ключ, благодарно посмотрела на Горелова.

— Ой, да что вы! У вас же и на самом деле каждая минута, наверное, на учете. Но если вам действительно не в тягость… — она не договорила и открыла перед ним дверь.