Лунные капли во флаконе

   В холле Ричард с интересом изучал резьбу на лестничных перилах. И, несмотря на то, что узор на них был довольно типичным для конца прошлого века, он даже пару раз обошел лестницу, словно не мог насмотреться на отполированные ступени и темно-бордовый ковер. Впрочем, эта процедура заняла бы значительно меньше времени, если бы мисс Черрингтон вышла из столовой чуть пораньше и не заставила его придумывать случайный повод для неожиданной встречи с ней без чуткого наблюдения родителей.

   - Вас так заинтересовала лестница? - полушутливо спросила девушка и округлила глаза. - Я уверена, с ней связана какая-нибудь очень интересная история, и в свое время она займет место в Британском Музее.

   - Мисс Черрингтон, как вы можете догадаться, ваша персона интересует меня куда больше этой лестницы, - ответил Ричард предельно официально. - И я действительно рад видеть вас в добром здравии.

   - Я польщена. И рада, что моя легкая простуда не помешала вашему визиту. Обидно болеть летом, но еще обиднее было бы отменить из-за этого ваш приезд. Здесь и так порой невыносимо скучно.

   - Не вы ли говорили, что наслаждаетесь здесь тишиной и покоем?

   - Наслаждаюсь. Но все же визиты приносят мне не меньше удовольствия.

   Ричард усмехнулся: "Визиты"! Насколько он мог знать, дом Черрингтонов и в Лондоне редко был открыт гостям из-за постоянных болезней миссис Черрингтон, и едва ли юная Амелия когда-либо имела возможность почувствовать себя светской дамой. Однако теперь она повзрослела - за те несколько месяцев, что они не виделись, нечто новое проникло в каждое ее слово, в каждый взгляд и жест.

   - Не желаете ли проводить меня в гостиную? Мой отец будет тревожиться, не украли ли вы меня. Это ведь так неприлично, стоять здесь, в темном коридоре, одним!.. - она встряхнула головой и протянула ему руку, как если бы он был ее кавалером на балу, и теперь ему предстояло вести ее по огромному залу, а не дойти до ближайшей двери.

   - Как бы ваши родители не испугались за вашу честь и не запретили мне впредь видеть вас, - зашептал Ричард и наклонился к самому ее уху, перед тем, как распахнуть дверь в гостиную.

   Едва переступив порог комнаты, миссис Черрингтон опустилась на обитое лиловым шелком канапе, расположенное сбоку от камина, словно только и ждала, чтобы вновь присесть и слиться с обивкой.

   - Мэри, мое рукоделие, - тихо проговорила она, и, почти мгновенно получив из рук камеристки корзинку, принялась неторопливо извлекать из нее нитки, игольницу и очередную недовязанную салфетку. Происходящее вокруг ее больше не касалось - она оградилась от внешнего мира тонким слоем кружева, нанизанного на спицы.

   - Присядем, - предложил мистер Черрингтон гостю, опускаясь в одно из глубоких кресел, стоявших на другой половине гостиной, у окна. Более позднего появления Амелии он будто бы и не заметил - или же не посчитал необходимым обращать на это внимание.

   Гласфорс уже поставил на отполированную буковую столешницу между ними хрустальный графин и два бокала.

   - Виски? - предложил хозяин дома.

   - Да, пожалуй, - согласился Ричард, наблюдая, как дворецкий опускает мелко наколотый лед на донышки бокалов.

   - Амелия, сыграй нам что-нибудь, - мистер Черрингтон кивнул в сторону рояля, вспомнив о присутствии дочери. Та обернулась, коснулась пальцами затейливо уложенных завитков прически, и послушно подошла к инструменту. - Ведь ты еще не забыла свои уроки музыки?

   Взяв небольшую стопку нот с крышки рояля, покрытой малиновым бархатом, девушка быстро перелистала их. Просматривая названия пьес, она на какое-то мгновение приподняла бровь, но все-таки выбрала одну из них, и, наспех пробежав глазами нотные строки, расправила юбку и чинно села в профиль к остальным.

   - Мистер Харви, не могла бы вы помочь мне?

   - Все что угодно для вас.

   - Вас ведь не затруднит переворачивать страницы в нотной книге?

   Будь в этом зале один из тех художников эпохи романтизма, он бы немедля схватился за кисть, такую идеалистическую картину представляли эти двое молодых людей: светловолосая юная девушка, чьи пальцы легко порхают над клавишами, и высокий статный молодой человек, переворачивающий для нее страницы.

   Из-под пальцев Амелии лилась спокойная и незатейливая мелодия - одна из тех, что всегда исполняются благовоспитанными молодыми леди на музыкальных вечерах. Миссис Черрингтон рассеянно слушала, устремив взгляд в никуда; ее руки, сжимающие рукоделие, опустились на колени. Наконец музыка стихла, и мистер Черрингтон одобрительно кивнул.

   - Что ж, я вижу, что твой учитель музыки не напрасно потратил время.

   Девушка повела плечом и, слегка нахмурившись, пролистала нотную книгу в поисках чего-нибудь еще, достойного исполнения.

   - Мисс Амелия, я помню, что как-то на Рождество вы исполняли для нас несколько песен, - вдруг произнес Ричард. - Не споете ли вы и теперь? Я не забыл, что у вас очень славный и нежный голосок.

   Амелия повернула к нему голову, чуть склонив ее к плечу, и внимательно посмотрела на молодого человека.

   - Благодарю за ваш лестный отзыв, мистер Харви, - ответила она. - Право, я так давно не пела на публике!