Лунные горы

Каирскую цитадель я впервые увидел сквозь чугунную оконную решетку мечети Хасана. Окно выходило на бывшую эспланаду перед ней, ставшую ныне обычной городской площадью; она называется майдан Салах ад-Дина. По бывшей эспланаде кружили, объезжая овальный газон, автобусы и легковые автомашины, проносились мимо окон велосипедисты, появлялись и исчезали прохожие… А цитадель, как ей и полагается, была с мощными округлыми башнями, с мощными каменными стенами… Выше стен виднелись непонятного назначения здания, редкие кроны пальм, и возвышалась над всем ансамблем мечеть с тонко заточенными минаретами…

А потом мы поднялись на цитадель, и со стен ее я увидел весь город.

Уже вечерело. Принесенная из пустыни мельчайшая пыль серебристой дымкой висела над крышами, чуть затуманивая дальние кварталы… Говорят, что Каир — город четырехсот мечетей. Я не проверял цифру, но невозможно представить себе этот город без характерных ярусных минаретов, без куполов мечетей… Соперничая с минаретами, торчат теперь над плоскими крышами домов новейшие небоскребы, издали похожие на подпиленные клыки. Рассекают жилые кварталы прямые, почти без зелени улицы… Отсюда, от цитадели, они идут к садам Эзбекие, которые отделяют арабскую часть города от европейской… А с другой стороны — обрывы Мукаттама и маленькая погребальная мечеть везира Бадра аль-Джамали над ними… Даже издалека видны узкие ступени на склонах холма. Это следы работы древних египтян. А каменные блоки перевезены на другой берег Нила — его тоже хорошо видно с цитадели — и сложены там в пирамиды. Пирамиды кажутся отсюда миниатюрными, и, хотя мы осматривали их всего несколько часов назад, уже трудно восстановить в душе ощущение их грандиозности и величавости…

История Каира не связана с историей Древнего Египта в прямом смысле слова, да и молод Каир по сравнению с пирамидами…

И все-таки ему больше тысячи лет.

А возник он будто бы так. В годы правления халифа Омана, первого крупного арабского завоевателя-мусульманина, его сирийской армией командовал некто Амр ибн-аль-Ас. В один прекрасный момент дворцовые интриги оставили его, что называется, не у дел, а Амр ибн-аль-Ас был человеком деловым. Поэтому он решил завоевать Египет. Войск у него осталось немного, зато ума — палата. И разведке он доверял, а разведка доносила, что в Египте, который тогда значился провинцией Византии, идет грызня между официальной византийской церковью и местной монофизитской, и Амр ибн-аль-Ас правильно рассудил, что египтяне-монофизиты не окажут ему серьезного сопротивления.

Амр ибн-аль-Ас легко захватил сначала город Пелусиум, потом Гелиополис, что был уж совсем близко от нынешнего Каира, а затем и построенную римлянами крепость Вавилон, территория которой ныне фактически занята Каиром.

Вольный сын пустынь Аравии, Амр ибн-аль-Ас не пожелал жить ни в одном из городов: он разбил лагерь неподалеку от крепости Вавилон.

А в 642 году Амр ибн-аль-Ас ненадолго отлучился в поход — пошел завоевывать Александрию. Поскольку он не собирался там задерживаться, он оставил свой шатер у стен Вавилона. Он действительно не задержался, но когда вернулся и все-таки решил свернуть свой шатер, то — тут начинается легенда — обнаружил, что в шатре его свили гнездо голуби и голубка высиживает птенцов. Как известно, жестокость и сентиментальность нередко уживаются рядом, и тогда покорению стран сопутствует не только барабанный бой, но и душещипательные мелодии. Амр ибн-аль-Ас растрогался, увидев птицу. Амр ибн-аль-Ас утер натруженной в недавней резне рукою «скупые мужские слезы». И Амр ибн-аль-Ас повелел выстроить на месте шатра мечеть.

Она сохранилась до сих пор, и я специально ездил ее смотреть, хотя каирские гиды не относят мечеть Амра к городским достопримечательностям.

Странная это мечеть, надо сказать. Очень странная. Ничего похожего я раньше не видел. Находится она, конечно, в старом городе, в некотором отдалении от берегов Нила — от стен ее река сейчас не видна. «От стен» — в данном случае точнее сказать «от крепостных стен». Когда наша машина остановилась у цитадели, сложенной из серого камня, я даже не сразу понял, что нас подвезли к мечети.

Мы вошли в крепостные ворота и очутились на обширном прямоугольном дворе с грудами строительного камня и щебня. Посреди этого двора стояло маленькое округло-ребристое сооружение высотою в два — два с половиной человеческих роста, увенчанное полуразрушенной решетчатой башенкой-минаретом с лодочкой-месяцем на шпиле. Как натянутый палаточный тент, небольшое пространство вокруг мечети прикрывала деревянная крыша, укрепленная на каменных столбах с греческими капителями… Верхняя часть мечети ныне выкрашена в грязно-желтый цвет, а нижняя — в серый, с мутными пятнами.