Лунатики

Ее Кэролин в себе культивировала. Это был ее лучший навык выживания. Ярость сопутствовала ее гнусному детству с пропитанным пивом отцом, нищей юности с депрессивной матерью, сексуальному нападению в семнадцать лет и множеству отвратительных связей и разнообразных бедствий за дальнейшие два десятилетия. Ярость сопутствовала ей, когда она добивалась снисхождения восьми банковских чиновников, через которых ей пришлось пробиваться, прежде чем она получила наконец ссуду, чтобы открыть магазин.

Так что если ярость помогла ей перенести все это, поможет и сейчас.

По сравнению с тем, с чем она уже столкнулась в жизни, эта полуголая ошибка природы – просто цветочки.

Она заставила себя шагнуть к Лили.

– Ладно, мы поговорим, – негромко сказала она. – Но сначала позволь внести ясность: ты уберешь за собой этот бардак.

Лили моргнула, затем опустила крылья:

– Согласна.

Кэролин осмелела и решила, что этого недостаточно.

– И заплатишь за вазы, которые разбила.

Теперь Лили слегка занервничала:

– Боюсь, у меня нет денег.

– Тогда тебе придется отработать, – сказала Кэролин. – После того, как ты уберешь тут за собой, можешь пойти в подсобку и убрать за мной. И поскольку вазы стоили по двадцать долларов, а за частичную занятость я плачу по шесть долларов в час, ты можешь рассчитывать, что проработаешь большую часть ночи.

Лили поглядела на дверь:

– Я не могу оставаться так долго. Мне нужно встретиться с Джеком.

Кэролин не отступала:

– Я не хочу слышать никаких оправданий. Ты разбила мой товар, и ты заплатишь так или иначе. И если ты действительно хочешь со мной поговорить, можешь говорить, пока занимаешься уборкой. И если ты не проработаешь нынешним вечером достаточно долго, чтобы окупить вазы, ты вернешься и снова будешь работать, пока меня это не удовлетворит. Или же я найду тебя и выцарапаю у тебя деньги из-под кожи. До тебя дошло?

Лили опешила, но кивнула.

– Ладно, – сказала Кэролин. – Теперь напяль свою рубашку обратно… Меня не впечатляли титьки с тех пор, как я обзавелась своими, а это было двадцать три года назад. К тому же кругом валяются твои перья.

Лили сложила крылья и надела блузку. Потом опустилась на колени и начала собирать открытки и перья.

Она взглянула на Кэролин озадаченно:

– Ты что, совсем не боишься? В конце концов, я же только что доказала тебе, что я – богиня.

– Да ладно, я тоже. – пожала плечами Кэролин, – По крайней мере, так говорили множество мужчин, когда я снимала свою блузку. Кстати, включая Джека.

У Лили сузились глаза.

– Ты сказала это, поскольку хочешь, чтобы я наверняка знала – ты заполучила его первой.

– Причем во всех отношениях. – Кэролин села на корточки и начала помогать подбирать открытки. – Я заполучила его первой в том смысле, что заполучила его до тебя, и к тому же была первой в том смысле, что заполучила его прежде всех остальных. Может, у меня я нет крыльев, но его невинность досталась мне.

– Потом ты бросила его ради другого, – сказала Лили. – И сделала от него аборт, не сказав ему.

Кэролин впилась в Лили взглядом:

– Иди ты трижды к черту. Не знаю, как ты про это узнала, но это не важно, потому что меня это не волнует. Я хотела бросить Джека ради Дэвида Макилхенни, и я это сделала. И если тебе это доставит такое удовольствие. Я могу признать, что Макилхенни оказался большой ошибкой. С другой стороны, прервать беременность было абсолютно правильно. Ни Джек, ни я тогда не могли быть родителями, даже если бы остались вместе. И не было никакого смысла говорить ему у него хватало своих проблем. Это была моя проблема и мой выбор. – Она стукнула кромкой пачки открыток по полу. – Так что, видишь ли, мисс Лили Великая-и-Ужасная. даже если ты – богиня. ты – не та богиня, которой я собираюсь поклоняться. У тебя нет власти меня судить.

Лили встала со стопкой открыток я руках и пошла к стойке у кассы.

– Я и не сужу, – сказала она. – Я констатирую факты. Точно так же я констатирую факт, когда говорю, что ты легла со Стивеном Корманом в постель этим утром, когда Арти уехал в ресторан.

У Кэролин напряглась спина. Лили не имела никакого права на эту информацию. Это личное дело Кэролин и больше ничье. За исключением Стивена. И может, даже не его дело.

– Значит, ты все-таки шпионила за мной, – сказала Кэролин.

Лилия положила открытки на стойку.

– Мне нет нужды шпионить, если речь идет о сексуальных вопросах. У тебя есть веник и совок?

– Не поняла?

– Чтобы смести осколки ваз.

Кэролин встала и проследовала мимо Лили в подсобку. По пути она шлепнула на прилавок собранные открытки.

– Я вернусь, – сказала она. – Положи это на стойку.

– Да, мэм, – сказала Лили. Кэролин так и не поняла, с сарказмом это было сказано или нет.

В подсобке было холодно, хотя не было кондиционера. День жаркий, но пеканы, шеренгой выстроившиеся вдоль переулка на задах, держали комнату в тени, а гладкий цементный пол словно тянул холод от подземной речки. Кэролин закрыла дверь в магазин, села на холодный цемент и заплакала.