Луна

Вот он, свет, становится всё ближе и ближе… Без особых усилий он приближался к этому белому свету, который приобретал форму и силуэт. На мальчика нахлынуло ощущение покоя, связанное с присутствием мамы – конечно, это же мама пришла к нему, чтобы согреть в ледяной воде, чтобы спасти! Он почти не помнил свою мать, но таинственным образом всё равно знал её. И сейчас она улыбалась, зовя Эзрана приблизиться к её тёплому свету. Он плыл и плыл в её сторону, видел, как она раскидывает руки, чтобы принять его в объятия. Эзран тоже раскинул руки ей навстречу, так сильно желая её обнять!

Но в тот миг, когда мальчик сжал в объятиях этот тёплый свет, он сразу понял – видение оборвалось. Он обнимал не свою маму – не было тепла – то, что он обхватил руками, было холодным и твёрдым драконьим яйцом!

Резко придя в себя от странного транса, Эзран изо всех сил поплыл к поверхности, гребя ногами, потому что руки были заняты. Куда он заплыл, где та дыра, пробитая во льду, через которую он сюда нырнул? Он метнулся под водой туда-сюда, но совершенно заблудился, и голова его ударялась о твёрдую корку сплошного льда. Оторвав от яйца одну руку, он в отчаянной надежде ударил в лёд кулачком снизу вверх, надеясь быть услышанным.

На озёрном льду Каллум и Рейла, страшно тревожась, безмолвно ждали Эзрана, с каждым мигом утрачивая веру в его спасение.

– Ну же… Ну же, давай… – не выдержав, пробормотал наконец Каллум. Сердце его разрывалось.

– Всё будет хорошо, – прошептала Рейла. – Он справится. Эз справится.

Прошла минута, другая, третья… Каллум почти утратил ощущение реальности.

– Ты ошиблась, Рейла, – с трудом выговорил он. – Он не справился. Он не вернётся.

В глазах Рейлы стояли слёзы – она понимала, что Каллум, скорее всего, прав.

– Прости меня. Я правда надеялась, что он победит. Я думала, что это его личный подвиг, что так и должно быть…

Она закрыла лицо ладонями, особенно остро ощущая, какой ледяной стала больная рука…

Так, стоп!

Повязка на месте!

– Каллум, он жив! – вскричала эльфийка, вскакивая. – Эзран точно всё ещё жив! Смотри, мои связующие узы на месте, всё ещё давят!

ТУК! ТУК! ТУК!

Рейла упала на лёд ничком – и, рассмотрев под ним отчаянную физиономию Эзрана, живо прорубила клинками новую прорубь и потащила принца на поверхность. Это далось ей нелегко – тяжёлый от пропитавшейся водой одежды мальчик, да ещё и с яйцом в руках, весил немало.

Каллум мигом сориентировался и схватил Рейлу за лодыжки, помогая ей тянуть Эза на берег. Тот был синеватый от холода, крупно дрожал. Каллум крепко обхватил его руками, прижал к себе, пытаясь хоть немного согреть.

Яйцо выкатилось на снег из ослабевших рук принца.

– Эзран, ты вернул его! Ты спас яйцо! – восторженно восклицал раз за разом старший брат. Но ответа не было.

Каллум принялся тормошить брата, растирать его щёки, чтобы вернуть на них хоть немного краски. Щёки брата были холоднее льда.

– Пожалуйста, Эз, только окажись живым! Ты просто должен! Скажи что-нибудь, поговори со мной!

Наконец-то, наконец, через секунды, которые показались вечностью, Эзран открыл глаза.

– Я даже пальцы на ногах отморозил, – пролепетал он, часто моргая.

Каллум прижал его к себе со всей силы, горячо поцеловал в лоб. Рейла тоже обняла их – обоих сразу, смеясь от невероятного облегчения.

А потом Эзран перевёл взгляд на яйцо у себя под рукой – и глаза его расширились.

– Ох, только не это, – прошептал он, потому что сияние яйца заметно померкло, теперь оно едва мерцало. – Кажется, оно заболело.

26 Солнечный меч и звериный доктор

– Эз, пожалуйста, поспи хоть немного, – умоляюще сказал Каллум брату.

Эзран сидел у костра, крупно дрожа и стуча зубами, и старался бодрствовать. Ложиться спать он упорно отказывался, потому что очень боялся за драконье яйцо и хотел следить за его самочувствием. Он потёр ладонями щёки и громко чихнул.

– Я в подном подядке, – сообщил он, зашмыгав носом.

Рейла с Каллумом оттащили полузамёрзшего Эзрана и драконье яйцо в найденную эльфийкой горную пещеру, предоставлявшую какое-никакое укрытие от холода и влаги. Рейла развела костёр, чтобы согреть яйцо и мальчика, а потом отправилась добывать еду. Каллум, чтобы отвлечься, нервно рисовал в своём альбоме, но каждую пару минут бросал на брата взволнованные взгляды.

– Ни в каком ты не в «подядке», – вздохнул он. – Тебе обязательно нужно отдохнуть.

Вместо того чтобы улечься, Эзран подполз под бок к старшему брату.

– Что ты там рисуешь? – он сунул нос в альбом, и Каллум поборол желание прикрыть рисунок рукой.

– Ух, – тихонько выговорил Эз.

Каллуму самому нравилось, как получилось: вроде бы вышло передать выражение лица мамы – такое спокойное и доброе. Он нарисовал королеву Сэрай в праздничной мантии и в короне, с руками, сложенными на груди.

– Когда ты пропал подо льдом, я так ужасно испугался, – тихо сказал старший брат младшему. – Думал, я тебя навеки потерял… Как уже потерял маму. Но ты каким-то чудом справился. И теперь я всё думаю, не могу перестать… вдруг это она нам помогает? Оттуда, где она сейчас? Присматривает за нами.