Лунь

– Правда. Теперь ты мне принадлежишь.

Высокий брюнет, сжимая руки девушки, поцеловал ее и стал надвигаться, вынуждая Лену отступать к кровати. Она засмеялась, а длинные пальцы Ильи Алексеевича уже блуждали под белой сорочкой. Тот факт, что теперь он в качестве мужа имеет на это полное право, необыкновенно влиял на Вилина.

В ту долгую ночь молодые супруги, сами того не зная, в горячке своей страсти зачали ребенка. И, как полагается, через время это стало известно. Сначала они всерьез решили, что Лена чем-то отравилась. С самого утра в течение всего дня девушку рвало, и не было никакого аппетита. Степка, Илья и Алексей Данилович сгрудились у кровати, где, сжавшись в судорогах, лежала Лена. И тогда Шубейко отвел Вилина в сторону.

– Слушай, Илюша, я, конечно, понимаю, что это не мое дело, но все же… Не может быть такого, что это – интоксикация?

– В каком смысле?

– В том самом, дорогой мой друг, в том самом. Не может Леночка быть беременна?

Илья Алексеевич на пару секунд задумался.

– Да нет, я не думаю. Нет, не может быть, точно.

– Точно в нашей жизни ничего не может быть. Ты бы все же съездил в аптеку, купил тест. Вдруг у вас тут счастье такое назревает, а вы на отравление грешите. Езжай, хуже не будет.

Вилин закивал и уехал. Каково же было удивление супругов, когда тест показал две полоски. Шубейко расхохотался, увидев их лица, как только Лена вышла из уборной с бумажкой в руках. Илья и Лунь поняли друг друга без слов.

– Ну что, Степан. Кажется, у тебя будет племянник, – весело сказал Алексей Данилович.

– Круто! Или племянница! Лен, давай ты родишь девочку, а? Лен! – брат подбежал и обнял сестру, но девушка тут же бросилась обратно к унитазу, ее продолжало тошнить.

Обследование у гинеколога подтвердило результат теста, а также выяснило, что зачатие произошло, скорее всего, аккурат в брачную ночь. Вилин был на седьмом небе от счастья и в буквальном смысле носил Лену на руках. Тем же вечером он собрал небольшую мужскую компанию, чтобы как следует отметить радостную весть.

В лучших русских традициях будущий отец, Шубейко, Антипов и несколько новых знакомых из литературных кругов напились так, словно отмечали окончание войны, а не беременность жены одного из них. Все они, опьянев, постоянно звали Лену, чтобы выразить ей свое восхищение, но мало что могли выговорить внятно. Их искренность веселила Лунь, а гордость Ильи тем, что он снова скоро станет отцом, умиляла.

В силу сложившихся обстоятельств, чтобы сохранить ребенка и избежать стресса, Лене пришлось «отойти от дел». Но бросать все было нельзя, поэтому тиражами, встречами, презентациями и прочим занимался Илья, вследствие чего его часто не бывало дома. Однако Вилин обещал, что как только срок станет больше, он уже не отойдет от жены ни на шаг, а всей бумажной волокитой будет заниматься Шубейко, хочет он или нет.

Супруги и соавторы, конечно, вместе со Степой, все еще жили в родном городе, отказываясь переезжать куда-либо, хотя Шубейко им неоднократно предлагал, намекая на выгоду такого переезда. У них была двухкомнатная уютная квартира, в которой Лунь заново открыла для себя, что является прирожденной хозяйкой. В своем гнезде она без особых усилий поддерживала тепло, уют и чистоту, и все, кто бывал здесь, отмечали, что чувствуют себя умиротворенно, даже дышат свободнее. Для обустройства этой квартиры Лена не жалела ни денег, ни сил. Вместе с Ильей они выбирали самые красивые вещи, мебель, занавески и декор. Благо, что нынешнее финансовое положение это позволяло.

Как-то раз во время очередного отъезда мужа Лена, коротая дни дома и читая запоем книги (ведь особо делать было нечего), ощутила непреодолимое желание съесть авокадо. Она никогда не пробовала этот фрукт, но сейчас, под влиянием изменений в организме, свойственных всем беременным, Лунь была уверена, что обожает авокадо, ведь само это слово звучит так необычно, сочно и вкусно, что немедленно хочется бежать и купить целый ящик.

Все эти мифы о странном аппетите и непредсказуемых вкусовых предпочтениях беременных оказались вовсе не мифами, и Лена испытала это прямо на своем опыте. Угадать, чего ей захочется буквально через час, было невозможно. Иногда девушка просыпалась среди ночи и прислушивалась к себе, затем будила Илью. Мужчина безропотно поднимался и шел в круглосуточный магазин, чтобы купить груш или черного хлеба с чесноком, обезжиренного йогурта или сгущённого молока. Он готов был сделать все, что в его силах, лишь бы его Леночке было хорошо. А когда Вилин возвращался, они, засыпая, обсуждали имя для будущего ребенка.

– Если мальчик, то Соломон! – настаивала Лена, хотя никто с ней и не спорил. Просто она очень хотела, чтобы родился мальчик.

– А если девочка, то Алиса, – мягко добавлял Илья.

Придумывая имя ребенку, а не роману, они во всем соглашались друг с другом и не устраивали сцен.