Лука

Он не договорил, потому что дьявол шагнул к нему, схватил одной рукой за горло и поднял в воздух:

— Бабой сейчас станешь ты. Проси прощения у нее.

Тот что ударил меня, хрипел, как свинья на забое. К его лицу подступила кровь, но он не мог вырваться. Секунды, и его тело впечаталось в машину.

— Я не слышу. — Лука двинулся на следующего, а они словно приморозились к земле, боясь пошевелиться, шепча скудные оправдания и извинения.

— Вы покойники, твари. — он взревел, одним движением свернув шею жирдяя, вытянувшего меня из машины. Я четко услышала хруст шейного позвонка, а затем он упал словно, был мешком. Я вздрогнула, сползая с капота, понимая что начинаю истерично рыдать.

Оставшиеся ринулись в драку, но Лука нагнулся, уходя от удара и с легкостью перехватывая руку, легкое движение Луки и хруст новой поломанной кости, теперь уже руки. Локтевая кость показалась наружу, я прикрыла рукой рот, чтобы не верещать. Второго голова прилетела в бампер: раз, два, три удара. И то, что было головой стало разбитой тыквой. Руки Луки были в крови.

Меня вывернуло рядом с собой. Ребра болели, лицо горело и еще эта тошнота.

Все четверо лежали то ли мертвыми, то ли почти живыми. Лука никого не пощадил, даже не вспотел пока, ломал их, разбрасывая как котят. Подошел ко мне, наклоняясь и возвращая меня обратно на капот. Я не двигалась, стараясь не смотреть ему в глаза, от чего-то чувствуя себя виноватой. Моя одежда была изодрана, меня трогал не пойти кто, а тело было в кровоподтеках и синяках, про лицо даже говорить не стоит.

Он назвал меня свой женщиной и спас мою жопу от них для себя. Чтобы мучить самому.

Я смотрела на его руки, такие огромные и сильные, в крови, в одной из которых остались осколки. Их дело — они ехали куда-то, что там было и почему он один?

— Ребра целы. — констатировал он, закончив прощупывать моё тело, необычно маленькое в его руках, беря меня на руки, почти нежно. Он подошел к машине на которой приехал, таком же гелике, только белом. Удерживая меня на одной руке, он открыл дверь и посадил меня на пассажирское сиденье впереди, не пристегивая. Достав из бардачка пачку влажных салфеток, стал вытирать мне лицо от крови и блевотины. Я не шевелилась, разглядывая его.

По его лицу невозможно было прочитать мысли. Мы даже не говорили то никогда ни о чем.

— Спасибо. — наконец прошептав, сказала я. Он все таки не дал им забить меня.

— Ты даже не представляешь что натворила. — грозно сказал он и захлопнул дверь, усаживаясь в машину. Кровь с его тела не переставала сочиться. И только сейчас я заметила, что рана распространяется и на грудь. — Будем считать, что ты уже получила свой урок за содеянное.

Мы ехали обратно, и я заплакала, как ребенок, укрывая лицо ладонями. Когда Лука заставил меня делать ему минет, было страшно и унизительно, но не так больно, не физически. Я никогда не испытывала такой боли, не могла ничего сделать с этой накатившей истерикой.

Лука затормозил, обернулся ко мне и притянул к себе, прижимая к груди. Он запустил нос в мои волосы, шумно вдыхая запах, он не в первый раз так делал и мне это нравилось. Я оказалась в его руках, словно ребенок у матери.

— Успокойся. — приказал он. — Я никому не позволю сделать тебе больно.

— Кроме тебя? — прошептала, зарываясь лицом в его грудь, чувствуя запах силы, который успокаивал. Этот запах так быстро нашел меня, окутал, и переломал кости обидчиков. И я была благодарна, даже не чувствуя ненависти к нему.

Он усмехнулся и, подняв мою голову, поцеловал как тогда в ванной. Я замерла, открываясь на встречу, нуждаясь в этой защите, ласке. Поцелуй был жарким, передающим мне его силы, даря умиротворение. Усадив меня обратно, он двинулся дальше. А я чувствуя стыд за то что в стрессе постоянно желаю интимной близкости с ним, ненавижу его, хочу убить, но стоит ему на долю мгновения дать мне кусочек ласки, как мне тут же хочется погладить его стальное тело, ощутить колкость бороды, увидеть его глаза не холодными, а теплыми и ласковыми.

— Меня тошнит.

— Скоро приедем.

Ворота уже были почти как новенькие. Во дворе никого не было и я заметила, как Лука нервничает. Он вылетел из машиннавстречучу Захару, голову которого украшали внушительные шишки и кровавый бинт. Я не решилась выйти, вжимаясь в сиденьеУспокаиваяая себя тем, что с тем человеком мы квиты, потому что он приставлял к моей голове дуло пистолета.

Захар что-то говорил и Лука облегченно выдохнул. Его тело тут же расслабилось, и он запустил пальцы руки в бороду, слегка слипшуюся от пыли и крови. Он зыркнул на меня, и я поняла, что пора выйти, и мне, ой как, не хотелось злить этого человека. Послушно вылезла и направилась к нему, глядя на мышцы рук, которыми он буквально пятнадцать минут назад скрутил здоровым мужикам шеи, как петухам. Я шла как щеночек, которого подобрали, это удручало.

— Иди в ванну в моей комнате, я сейчас приду. — его голос стал мягче, но глаза не обещали ничего доброго. Я молча пошла, не споря. Не было сил. Захар смотрел на мои ноги.