Я взял его у отца и подошел к мужчине. Он боролся с новыми телохранителями отца, но они не отпускали его.
Мои пальцы сжались вокруг ручки. Все смотрели на меня, ожидая проблеска слабости, но я был сыном своего отца и однажды стану Капо.
Я быстро взмахнул рукой в сторону, проведя ножом вдоль его горла. Порез был неряшливым, и кровь брызнула, испачкав мои ботинки и рубашку.
Я сделал шаг назад, когда глаза мужчины расширились. Он упал на пол, испуганные глаза смотрели на меня, когда он корчился и задыхался.
Я смотрел, как жизнь покидает его.
Два дня спустя самые важные слова моей жизни были написаны чернилами на моей груди, делая меня челном мафии на всю жизнь. Ничто и никогда не будет важнее, чем Фамилья.
ГЛАВА 2
Когда мы вошли в Фокси, отец крепко держал меня за плечо. Я уже несколько раз бывал в этом заведении, когда ему нужно было поговорить с управляющим. Это был один из самых дорогих борделей, которыми мы владели.
Шлюхи выстроились перед баром, а менеджер стоял рядом с ними. Он кивнул отцу и подмигнул мне. Отец жестом велел ему уйти.
— Тебе тринадцать, Лука, — сказал отец. Меня охватило удивление, что он вспомнил, что сегодня у меня день рождения. Он не упоминал об этом раньше. — Ты уже восемнадцать месяцев как член мафии. Ты не можешь быть девственником и убийцей.
Я покраснел, мои глаза метнулись к девушкам, зная, что они слышали слова моего отца. Никто из них не засмеялся, вероятно, слишком испугавшись его.
Я расправил плечи, желая, чтобы они смотрели на меня с той же осторожностью, что и на него.
— Выбери двух из них, — сказал отец, кивнув в сторону шлюх.
Шок пронзил меня, когда я понял, почему я здесь. Я медленно направился к девушкам, стараясь выглядеть спокойным, хотя нервы скручивали мне живот. Почти 170 см, я был очень высок для тринадцати, так что девушки были на уровне глаз со мной на высоких ботинках.
На них было немного одежды, только короткие юбки и лифчики. Мои глаза задержались на груди. У всех были большие сиськи, и я не мог оторвать от них глаз. Я видел несколько голых девушек в наших стрип-клубах, но всегда только мимоходом, никогда так близко. Они все были хорошенькие.
Я указал на девушки с каштановыми и светлыми волосами.
Отец кивнул. Одна девушка схватила меня за руку и повела через заднюю дверь. Другая была совсем рядом со мной. В конце концов я остался с ними наедине в большом номере в задней части Фокси.
Я сглотнул, стараясь выглядеть, будто знаю, что произойдет. Я смотрел порно и слушал истории, которые рассказывали другие мужчины, но это было совсем другим.
Блондинка начала медленно раздеваться, трогая себя везде. Я уставился на неё, но напрягся, когда почувствовал, что мои брюки становятся тесными.
Девушка с каштановыми волосами улыбнулась фальшивой улыбкой и подошла ко мне. Я напрягся еще больше, но позволил ей коснуться моей груди.
— Ты уже большой мальчик, — сказала она.
Я ничего не ответил, внимательно наблюдая за ней. Затем мой взгляд снова метнулся к блондинке, которая начала трогать свою киску. Во рту у меня пересохло. Темноволосая девушка скользнула рукой в мои боксеры, и я судорожно вздохнул.
— О, думаю, что все пройдёт просто замечательно, не так ли?
Я кивнул и позволил ей потащить меня к огромной круглой кровати в центре.
— Чертовски рад быть вдали от отца, но я бы хотел, чтобы нам не пришлось идти к Джуниору, чтобы отпраздновать мой день рождения. — пробормотал Маттео, засовывая рубашку в штаны и проверяя свое отражение.
Это была уже четвертая, которую он примерял. Черт, как он стал таким тщеславным ублюдком? Казалось, с каждым годом становилось все хуже. Теперь, в пятнадцать лет, он был просто невыносим.
Чезаре бросил на меня взгляд. Он, Ромеро и я ждали Маттео, чтобы подготовиться в течение последних тридцати минут.
— Было бы бесчестно отказаться от приглашения твоего кузена, когда он организует для тебя вечеринку, — сказал Ромеро, звуча вдвое старше.
Несколько дней назад ему исполнилось четырнадцать, и он стал членом мафии с тех пор, как несколько месяцев назад умер его отец. Его семья нуждалась в деньгах, но мы знали друг друга много лет.
— Я ему не доверяю, — пробормотал Чезаре. — Он и его семья слишком амбициозны.
Мой дядя Готтардо и его старший сын Готтардо Джуниор определенно не были за то, чтобы я стал Капо после моего отца, но это можно сказать обо всех моих дядях. Они думали, что будут лучшими капо.
— Мы останемся на несколько часов, а потом вернемся сюда и устроим собственную вечеринку. Или вернемся в Нью-Йорк и отправимся в один из наших клубов.
— Ты действительно думаешь, что мы будем достаточно трезвы, чтобы вернуться в Нью-Йорк? Это далеко от Хэмптона, — сказал Ромеро, нахмурившись.
Маттео усмехнулся.
— Почему ты так чертовски строго соблюдаешь правила?
Ромеро покраснел.
— Пойдем, Маттео. Всем плевать на твою рубашку, — прорычал я, когда стало ясно, что он собирается примерить другую.