Лучший из лучших

– Я думаю, такого не случится, – с теплотой в голосе проговорил он.

Когда они подошли к маленькому итальянскому ресторанчику, Эрин вдохнула воздух, напоенный ароматами чеснока, томатного соуса и специй. Он всколыхнул в ней мимолетные воспоминания о годах, проведенных в стенах колледжа.

– Мы возьмем большую пиццу со всем-всем, кроме анчоусов, – заказал Марк официанту. Затем посмотрел на Эрин: – Пиво?

– Содовая.

– Вы неповторимы.

– Я стараюсь исключить побольше калорий.

– Хорошо. Пиво и содовую, – довершил он заказ. Когда официант ушел, Марк посмотрел на нее и спросил: – Как у вас прошел день? Снова чистили туалеты?

– Нет. Я носилась по городу.

– Что вы имеете в виду?

– Мой агент наметил мне подходящие места, и я ходила по рекламным агентствам и выясняла детали.

– Нашли что-нибудь подходящее? Эрин скептически взглянула на него.

Терри никогда не интересовался ее делами. Когда она пыталась радостно сообщить ему о прекрасном предложении, он либо переводил разговор на другую тему, либо вообще не хотел слушать.

– Вас это вправду интересует?

– Меня интересует все, что касается вас. Эрин пожала плечами и начала рассказывать:

– Ну, хорошо. В одном месте предложили неплохую роль. Это не реклама, правда. Что-то вроде мыльной оперы. Я разговаривала со сценаристом: это будет женщина, которая приехала в город и произвела фурор.

К ее огорчению, Марк расхохотался:

– Вы в этой роли?

– А почему вы смеетесь?

– Вы выглядите слишком невинной, чтобы играть роль порочной и распутной дамы.

– Большое спасибо, – с сарказмом заметила Эрин.

– Я полагал, что это прозвучит как комплимент.

– Я актриса и обязана сыграть любую роль.

– Понятно. Извините меня. Ну и что же они сказали?

– Они попросили меня прийти на просмотр через неделю. Мне надо будет разучить пару сценок. И они попробуют меня ведущим актером.

– Вы имеете в виду любовные сцены?

– Одна из них любовная.

– Вам не надо порепетировать? Я могу оказать содействие.

– В этом я не сомневаюсь.

– Отлично. Я с нетерпением буду ждать, – приняв ее слова за согласие, обрадовался он.

– Марк… – пыталась протестовать она, когда официант внес поднос с пиццей и напитками, накрытый салфеткой.

– Об этом позже, принцесса. А сейчас нам предстоит серьезное дело.

– Вы же не думаете, что мы съедим такую гигантскую пиццу? – спросила она, чувствуя, что ее желудок не согласен с ее разумом.

– До последнего кусочка. И вы мне поможете.

В последующие несколько минут они были слишком заняты поглощением кусочков пиццы, чтобы разговаривать, пока, наконец, Эрин отодвинула от себя тарелку.

– Все. Больше не могу.

– Эрин, осталось больше половины. Нельзя бросать на середине.

– Посмотрите на меня! – она облокотилась на спинку стула и принялась за свое питье. Она изучала Марка, пока он доедал пиццу, и размышляла, чем он так заворожил ее. Он казался ей таким противоречивым, таким многогранным. Он напоминал ей сверкающий бриллиант, который при каждом взгляде на него открывает новые грани. Будучи актрисой, она любила изучать человеческую натуру, стараясь почерпнуть что-то новое для себя. Как женщина, она все больше очаровывалась этим мужчиной, сидящим напротив.

– Марк, а почему вы выбрали для себя эту профессию?

По его лицу пробежала тень, и Эрин ощутила, как он закрылся, ушел в себя.

– Вы всегда начинаете с непростых вопросов, – спокойно заметил он.

Его ответ смутил Эрин. Почему так сложно объяснить выбор профессии? И тем не менее она понимала, что разговор на эту тему не доставляет ему удовольствия.

– Если не хотите говорить…

– Нет, почему же? Я просто раздумываю, с чего начать, – он положил кусок пиццы на тарелку и глотнул пива.

– В вашей семье кто-нибудь занимался подобными вещами? – настойчиво продолжала допытываться Эрин.

Эта мысль явно развеселила Марка.

– Едва ли. Мой отец человек степенный, приверженный традициям. Он стоит во главе концерна "Таунсенд Индастриз" – это конгломерат компаний, которые владеют всем, начиная от компьютерных технологий и заканчивая нефтяными промыслами.

– Я полагаю, что он надеялся и вас направить по тому же пути? – и она представила себе реакцию такого человека на странный выбор своего взбалмошного сына.

– Вы правильно поняли, – подтвердил он. – Его вовсе не обрадовало такое, по его выражению неуместное, "мальчишеское восстание".

Эрин заулыбалась этой формулировке. Марк, как ей казалось, вовсе не был таким.

– Так было и на самом деле? Мальчишеское восстание?

Марк покачал головой.

– Нет. Совсем нет. Фактически это была попытка найти компромисс. Я хотел стать полицейским. Видели бы вы его, когда я об этом заикнулся.

– Могу себе представить! – Эрин внимательно слушала его, заинтересованная откровениями об отношениях между отцом и сыном. – Это было простое упрямство или что-то вас подтолкнуло принять такое решение? Для людей из вашего мира это странный выбор.

Его серые глаза заволокло пеленой.

– Моего мира? – с горечью в голосе спросил он. – В этом мире нет никакой исключительности. Он полон зла.