Лучшие мысли и изречения древних в одном томе

Если каждый из толпы сам по себе достоин презрения, то, когда таких много, они заслуживают еще большего презрения. Глупость каждого из них, когда они собраны вместе, становится еще большею, увеличиваясь от многочисленности. Поэтому каждого из них порознь, конечно, можно бы исправить, ‹…› но нелегко было бы исправить всех их вместе, – оттого что безумие их в таком случае увеличивается.

«Беседы на Евангелие от Иоанна», III, 6, 45

[Бог] не хочет, чтобы мы радовались наказанию других даже и тогда, когда Он сам их наказывает, – потому что и Сам неохотно наказывает.

«Беседы на Евангелие от Иоанна», LVI, 3, 306

Язычников не столько обращают чудеса, сколько жизнь [христиан]. ‹…› Доколе проповедь не была еще распространена, чудеса по справедливости были предметом удивления, а теперь нужно возбудить удивление жизнью.

«Беседы на Евангелие от Иоанна», LXXII, 4, 394

Что за польза – обнажить одного и одеть другого? Милостыня должна происходить от сострадания, а это – бесчеловечие. И хотя бы мы отдали даже все, что похитили у других, для нас не будет никакой пользы. Это показывает Заккей, который тогда умилостивил Бога, когда обещал возвратить похищенное четверицею (Лука, 19, 8). А мы, похищая весьма много, а отдавая мало, думаем умилостивить Бога, не зная, что тем самым еще более прогневляем Его.

«Беседы на Евангелие от Иоанна», LXXIII, 3, 399

Мы умываем же руки, когда входим в церковь: зачем же не омываем сердца?

«Беседы на Евангелие от Иоанна», LXXIII, 3, 399

Удержи руки от лихоимства – и тогда простирай их на милостыню. Если же мы теми же самыми руками одних будем обнажать, а других одевать, то ‹…› милостыня будет поводом ко всякому преступлению. Лучше не оказывать милосердия, чем оказывать такое милосердие.

«Беседы на Евангелие от Иоанна», LXXIII, 3, 400

* * *

Стыдись грешить, но не стыдись каяться.

«Беседы о покаянии», VIII, 2, 338

Ты грешишь? Не отчаивайся; ‹…› и если каждый день согрешишь, каждый день кайся. ‹…› Для божественного милосердия меры нет. ‹…› Твоя злоба, какова бы она ни была, есть злоба человеческая, а человеколюбие Божие неизреченно.

«Беседы о покаянии», VIII, 1

Сатана извратил естественный порядок: греху он дал дерзость, а покаянию – стыд.

«Беседы о покаянии», VIII, 2, 338

* * *

Для любящего довольно и той награды, чтобы любить, кого любит.

«Беседы о статуях», I, 8, 26

Не вино зло, ‹…› а пьянство.

«Беседы о статуях», II, 5, 40

[Корыстолюбец] бережет свое, как чужое.

«Беседы о статуях», II, 5, 40

Ты здесь [на земле] странник и пришелец; твое Отечество на небесах.

«Беседы о статуях», II, 6, 42

Что же такое смерть? То же, что снятие одежды: тело, подобно одежде, облекает душу, и мы через смерть слагаем его с себя на краткое время, чтобы опять получить его в светлейшем виде. Что такое смерть? Временное путешествие, сон, который дольше обыкновенного.

«Беседы о статуях», V, 3, 73

Не плачь об умершем, но плачь о живущем во грехах.

«Беседы о статуях», V, 3, 74

Лишился ли ты чего? Не скорби – этим нисколько не пособишь. Согрешил? Скорби – это полезно.

«Беседы о статуях», V, 4, 75

Не говорим, будто все зло оттого, что едим и пьем: не от этого оно, а от нашей беспечности и жадности. Диавол не ел и не пил – а пал; а Павел ел и пил – и взошел на небо.

«Беседы о статуях», XV, 3, 158

* * *

Не странно ли признавать небо гораздо лучшим земли, а переселившихся туда – оплакивать?

«К молодой вдове», 3, 603

Время уныния не то, когда мы терпим зло, но когда делаем зло. Мы же извратили порядок и перемешали времена; делая множество зла, мы не сокрушаемся и на короткое время, а если от кого-нибудь потерпим хотя малое зло, падаем духом, безумствуем, спешим отказаться и избавиться от жизни.

«К Стагирию», III, 14, 491

Вступать или не вступать в брак – зависит от нас; а то, что последует за браком, уже не в нашей власти, но волею или неволею нужно переносить рабство.

«О девстве», 41, 564

Иное – судия, иное – податель милостыни. Милостыня потому так и называется, что мы подаем ее и недостойным.

«О Лазаре», II, 5, 989

Если можно сказать нечто странное, то ‹…› душа спящего как бы спит, а у умершего, напротив, бодрствует.

«О Лазаре», V, 1, 1018