Лучше подавать холодным.

- Спроси его сам. Я пришёл сюда не перебрасываться вопросами, старик. Никомо требует твоего присутствия в обычном месте, и это всё. А теперь двигай своей жирной чёрной жопой, пока я не потерял выдержку.

Пока каждый размышлял над этими словами, настала длинная и некрасивая пауза, .

- Мне по душе, - хрюкнул Саджаам. - Как тебе? - спросил он одного из своих головорезов.

- Пожалуй неплохо, если в принципе такое может понравится.

- Время от времени. Громкие слова, бахвальство и мужественно волосатая грудь. Перебор моментально вгоняет в тоску, а чуток порой может помочь улыбнуться. Итак, Никомо требует моего присутствия?

- Требует, - сказал Трясучка не раздумывая, а позволив течению тащить его куда вздумается, и надеясь, что его прибьёт к берегу невредимым.

- Тогда ладно. - пожилой бросил карты на стол и медленно встал. - Да не скажет никто, что старый Саджаам изменил своему долгу. Если Никомо зовёт... пусть будет обычное место. - Он просунул принесённый Трясучкой кинжал за пояс. - Я всё же придержу его, хммм? Всего минутку.

Уже припозднилось, когда они добрались до места, которое показала ему женщина и в сгнившем саду было темно, как в погребе. И также, насколько мог понять Трясучка, пусто. Лишь ночной ветерок колыхал рваные бумажки - старые, свисающие со скользких кирпичей новости.

- Ну? - грубо произнёс Саджаам. - Где Коска?

- Сказала, что она будет здесь, - пробормотал Трясучка, в основном для самого себя.

- Она? - Его рука оказалась на рукояти кинжала. - Какого чёрта ты...

- Здесь околачиваешься, старый хрен. - Она скользнула из-за дерева в полоску света, откидывая капюшон. Сейчас Трясучка отчётливо её увидел - она оказалась даже красивее, чем он представлял и ещё более суровой на вид. Очень красивая и очень суровая, с красной линией сбоку шеи, будто шрам, что увидишь на висельнике. У неё был такой хмурый вид - твёрдо сдвинутые брови, плотно сжатые губы, сузившиеся и глядящие прямо глаза. Как будто решила головой пробить дверь и ей похеру последствия.

Лицо Саджаама сморщилось как потная рубашка. - Ты жива.

- Всё такой же проницательный, а?

- Но я слышал...

- Нет.

Собраться с мыслями не заняло у старика много времени. - Ты не должна быть в Талинсе, Муркатто. Ты не должна быть в сотне миль от Талинса. А самое главное - ты не должна быть в сотне миль от меня. - он выругался на каком-то незнакомом Трясучке наречии, затем запрокинул лицо к тёмному небу. - Боже, Боже, отчего же ты не вывел меня к честной жизни?

Женщина фыркнула. - Потому что тебя от неё воротит, вот почему. А ещё ты слишком любишь деньги.

- Каюсь, всё это правда. - Может они и разговаривали как старые друзья, но рука Саджаама всё никак не оставляла нож. - Что тебе нужно?

- Чтоб ты помог убить кое-каких людей.

- Мяснику Каприла требуется моя помощь в убийстве, а? Ну, поскольку среди них нет приближённых герцога Орсо...

- Он будет последним.

- Да ты охерела. - Саджаам медленно покачал головой. - Как же ты любишь испытывать меня, Монцкарро. Как же ты всегда любила нас всех испытывать. Ты же не сможешь так поступить. Никогда, даже если ждать до гибели солнца.

- А что, если я всё же смогу? Не рассказывай только, что не лелеял мечту об этом все эти годы.

- Все те годы, когда ты его именем несла по Стирии огонь и меч? Радостно принимала от него приказания и плату, лизала ему жопу как щенок новую косточку? Ты про эти годы? Что-то не помню, чтобы ты предлагала мне поплакать на своём плече.

- Он убил Бенну.

- Неужели? Объявления гласили, что до вас обоих добрались агенты герцога Рогонта. - Саджаам указал на старые огрызки прилепленные к стене за его плечом. На них было женское лицо и мужское. Трясучка понял, и от этого его нутро резко сжалось, что женское лицо было её. - Убиты Лигой Восьми. Все очень сильно расстроились.

- Я не в настроении шутить, Саджаам.

- Когда ж ты в нём была? Впрочем это не шутка. В этих краях ты была героем. Так назовут, когда ты убьёшь столько, что простым словом "убийца" уже не обойтись. Орсо произнёс торжественную речь - говорил, всем нам надо сражаться ещё яростней, чтобы за тебя отомстить. И у каждого увлажнились глаза. Прости за Бенну. Я всегда любил мальчишку. Но я примирился со своими чертями. Тебе надо сделать тоже самое.

- Мёртвые могут простить. Мёртвых можно простить. Для остальных из нас есть занятие получше. Я хочу чтоб ты мне помог - а ты мне должен. Расплачивайся, сволочь. - Долгое время они мрачно глядели друг на друга. Затем старик испустил протяжный вздох. - Всегда говорил, что ты станешь моей смертью. И какова твоя цена?

- Направь меня по нужному пути. Сведи меня кое с кем кое-где. Ты же этим сейчас и занимаешься, ведь так?

- Кое-кого знаю.

- Одолжи мне человека с холодной головой и твёрдыми руками. Кто не упал бы в обморок при кровопролитии.

Саджаам, казалось, размышлял об этом. Затем он повернул голову и позвал через плечо. - Знаешь такого, Дружелюбный?