Лучше не бывает

– Можешь сделать мне большое одолжение? – спросил Дьюкейн.

– Какое? Скажи – какое?

– Не читай это письмо.

Кейт с удивлением посмотрела на него:

– Почему?

– Потому что оно содержит нечто неприятное, что, мне кажется, тебе знать не нужно.

– Какого рода – неприятное?

– Это касается меня и еще одного человека. Все это принадлежит целиком прошлому. Один мерзавец написал тебе об этом. Но совершенно нет смысла читать это письмо. Я сам расскажу тебе об этой истории когда-нибудь потом, а если хочешь, то и сейчас.

Кейт повернулась, и их колени соприкоснулись. Кайма ее платья задела сено. Она не знала, что и думать. Она была немного встревожена строгостью Дьюкейна, хотя почувствовала облегчение. То, о чем говорилось в письме, касалось его, а не ее, подумала она. Может быть, кто-то написал мне о том, что он гомосексуалист. Он, наверно, не понимает, что мне это безразлично. Она почувствовала страшное любопытство.

– Но если оно касается прошлого и того, о чем ты сам готов рассказать, то почему бы мне не прочесть его? Что в этом плохого?

– Лучше избежать соприкосновения со злом. По-настоящему дурное письмо надо прочесть и уничтожить, а лучше всего вообще не читать. Такие вещи вкрадываются в сознание. Не нужно иметь ничего общего с ненавистью и подозрительностью. Пожалуйста, позволь мне разорвать это письмо, Кейт, пожалуйста.

– Не понимаю, – ответила Кейт. – Что бы ни говорилось в этом письме, это не может испортить мое отношение к тебе. Как мало ты мне доверяешь! Ничто не может уменьшить мою любовь к тебе. Ты это, конечно, сам знаешь.

– Все равно это произведет впечатление, – сказал Дьюкейн, – чувственное впечатление. Тебе будет трудно это позабыть. Такие вещи вредоносны, они отравляют, какова бы ни была любовь. Я виноват, Кейт. Лучше я сам, по-своему, объясню тебе все. Тогда ты поймешь.

– Нет, не пойму, – сказала Кейт. Она наклонилась вперед, и их колени соприкоснулись. – Не понимаю, что значит «чувственное впечатление». Лучше уж я сама прочту. Иначе я буду без конца думать, о чем оно. Дай мне его.

– Нет.

Кейт чуть отстранилась и засмеялась:

– Неужели ты думаешь, можно победить женское любопытство?

– Я прошу тебя стать выше женского любопытства.

– Дорогой мой, какие мы сегодня правильные! Джон, образумься! Я умираю от желания узнать, что там такое. Это не повредит моей любви. Я люблю тебя, осел!

– Я расскажу тебе, о чем оно. Я просто не хочу, чтобы ты прикасалась к этой мерзости.

– Я не такая уж слабая! – сказала Кейт. Она выхватила письмо и встала, потом отошла с ним за садовую скамейку.

Дьюкейн мрачно смотрел на нее, а потом наклонился и закрыл лицо руками. Он замер в этой позе, выражавшей отчаянье и отстраненность.

Кейт вдруг очень заволновалась. Она колебалась, держа письмо в руках, но ее любопытство оказалось сильнее. Она открыла его.

Внутри было два вложения. На первом было написано:

Дорогая мадам.

Зная Ваши нежные чувства к мистеру Джону Дьюкейну, предполагаю, Вам будет интересно познакомиться со следующим письмом.

Преданный Вам

Доброжелатель

Внутри лежал еще конверт, адресованный Дьюкейну, Кейт вытащила письмо:

Мой любимый, мой любимый, мой Джон, это мое обычное ежедневное послание, в котором я хочу сказать, что люблю тебя до самозабвения. Ты был таким бесконечно милым вчера, после того как я была такая ужасная, и ты знаешь, как я невыразимо благодарна тебе за то, что ты остался. Я лежала потом на постели целый час и плакала – от благодарности. Разве мы сможем спрятаться от нашей любви? Хочу уверять тебя в моей любви каждый день. Конечно, у нас есть будущее.

Твоя, твоя, твоя Джессика

Кейт посмотрела на дату. Она была потрясена, как будто ее ударили в живот со всего размаху чем-то тяжелым. Она схватилась за спинку скамейки, сделала движение, будто хочет сесть, но потом отошла и села на траву, закрыв лицо руками.

– Ну? – спросил Дьюкейн спустя некоторое время.

Кейт ответила слабым голосом:

– Теперь я понимаю, что ты имел в виду под «чувственным впечатлением».

– Прости, – сказал Дьюкейн. Он казался спокойным теперь, разве только очень усталым. – Мне особенно нечего больше сказать. Ты была уверена, что оно не может повредить нашим отношениям, и могу только надеяться, что так оно и есть.

– Но ты сказал, что это относится к прошлому…