Лучше быть мертвым

Минут сорок я ехал по узеньким дорогам через местность, поросшую кустарником, через пустыню, и они вывели меня к скоростной трассе. Она оказалась почти совсем пустая. Я твердо держал на спидометре пятьдесят пять миль в час. Заглянул в зеркало, еще раз проверил, нет ли хвоста. Посмотрел вверх. Нигде ничего. Никто за мной так и не увязался. Никто за мной не следил. Через двадцать минут доехал до стоянки большегрузов. Остановился. Пополнил бензобак. Направился в магазинчик, чтобы расплатиться. Наполнил чашку кофе «с собой». На этот раз он был горячий. Без молока. Попросил малого за стойкой разменять мелочи для таксофона. Тот посмотрел на меня такими глазами, будто я захотел назначить свидание с его мамой. Ему было едва за двадцать. Видно, не часто к нему обращаются с такой просьбой. А может, он просто ни разу с этим не сталкивался.

Здесь оказалось два таксофона. Оба были на улице, висели на торцовой стенке здания. Были покрыты одинаковыми прозрачными пластиковыми колпаками. Возможно, защищавшими аппараты от непогоды. А может, чтобы никто не подслушивал. В любом случае меня это не очень заботило. На улице было не слишком жарко. Дождя тоже не было. И рядом никого, кто бы мог подслушать, о чем я говорю.

Я нырнул под колпак, который был ближе. Стенка под ним была оклеена кусочками бумаги и картона размером с визитку. В основном рекламки службы сопровождения. Некоторые были искусно оформлены. Но большинство не очень. Я не стал их читать, снял трубку и набрал Уоллуорка. Но увы, ничего не услышал. Телефон был нем как рыба. Сдох, значит. Тогда я попробовал второй. И на этот раз мне повезло. В трубке послышался гудок. Я набрал нужные циферки, и Уоллуорк ответил после второго гудка.

— А-а, Ричер… Мне очень жаль, — сказал он. — Карту дренажной системы… как ни пытался, ничего не нашел.

— Насчет этого не беспокойся, — ответил я. — Изыскательский этап у меня закончился.

Я ввел его в курс дела насчет того, как у меня оказался грузовичок вместе с его содержимым. И где собираюсь быть нынче вечером.

— Где-то девять вечера по-местному, — сказал я. — Можешь меня там встретить?

Уоллуорк ответил не сразу:

— Это будет непросто. Нужно будет подключить кое-какие связи. Но обеспечить безопасность устройства? Конечно. Я найду способ.

— Полетишь самолетом?

— Придется. Я сейчас в самом центре Теннесси. От Техаса далековато, на машине не успеть.

— Хорошо. Как приземлишься, вертушку обратно не отправляй. И скажи пилоту, чтобы заправился. Залил полные баки.

— Зачем?

— Мне надо будет кое-куда слетать.

— Ричер, тебе же нельзя. Ты же лицо гражданское. И ФБР тебе не таксопарк.

— Мне не нужно такси. Мне нужно поскорее вернуться к Фентон, пока Дендонкер ее не убил.

Уоллуорк снова помолчал.

— И еще мне нужно добраться до Дендонкера. Кроме меня, никто не сможет. Ты же не хочешь, чтобы он ушел?

— Ладно, что-нибудь придумаем, — ответил Уоллуорк после долгого молчания. — Но при одном условии. Возьмешь Дендонкера — отдашь его лично мне. Живым.

— Понял. А теперь еще кое-что. До утра трогать мой грузовичок нельзя. Это крайне важно. От этого зависит жизнь Фентон. Это во-первых. А во-вторых, мне нужно, чтобы ты для меня кое-что привез. Всего пять предметов.

Уоллуорк записал все, что мне было нужно, и повесил трубку. Я набрал еще стакан кофе, залез в кабину и снова выехал на шоссе. Мой грузовичок ехал не торопясь, чих-пых, чих-пых. Машинка ненавороченая, без понтов. Но ехать в ней было на удивление приятно, спокойно, что ли. Трудяга, исполнял свою работу, именно ту, для которой его и сделали. Неспешно глотал милю за милей, один час, другой и так далее, без особого шума и пыли. Я катил по дороге все дальше, и ехать мне было одно удовольствие. Закончилась Аризона, начался штат Нью-Мексико. Нью-Мексико сменился Техасом. Асфальтовое шоссе под колесами убегало назад, и казалось, впереди оно никогда не кончится. Небо над головой было бездонно. Почти совсем чистое, лишь кое-где проплывали легкие белые облачка. По обе стороны дороги до горизонта простиралась земля, заросшая серо-зеленым кустарником. Порой она была совершенно плоская. Временами поверхность ее поднималась вверх или опускалась вниз. Иногда на горизонте маячили остроконечные горные вершины, но всегда держались далеко, не приближались, но и не отдалялись.

Всякий раз, когда стрелка уровня топлива опускалась ниже середины, я останавливался, на первой же встречной заправке. Всегда смотрел в оба, не проявляет ли кто ко мне повышенный интерес. Ни разу пока ничего такого не заметил. Ну и конечно, время от времени позванивал Фентон. И всегда отвечал мне все тот же мужской голос. И всегда неизменно проделывал то же самое, что и в первый раз, когда относил ей мобильник. Я слышал в трубке скрежет отодвигаемого стула. Звук шагов до двери — всегда пять. Скрип открываемой двери. Еще восемь шагов. Лязг ключа в замке. Я понял, что он приходит к ней из соседней комнаты, расположенной дальше по коридору. В самом его конце. Единственной, в которую мне так и не удалось заглянуть. Пока еще не удалось.