Лучшая месть

— Ты ведь не сказала Беле, что Уоррен был женат на моей сестре, верно? Ты предпочла это скрыть.

Ему стало больно видеть болезненно раскрасневшиеся щеки и потупленный взгляд.

— Рей, я всего лишь устраняю ненужные недомолвки. Или по крайней мере стараюсь это сделать. Мне все еще кажется, что если бы ты рассказала мне все про Уоррена — про ваши деловые связи, — я смог бы распутать этот узел и все осталось бы позади.

— Я что, похожа на идиотку?

— Я не виню тебя в том, что ты боишься, будто я пытаюсь вытянуть из тебя какие-то сведения и использовать их против тебя. — Даллас говорил горячо, подавшись вперед через стол. — Но это не так! Все, чего я хочу, — вернуть свое. И удержать тебя. Ты нужна мне, Рей!

— Мы знакомы без году неделя!

— Я никогда не был так близок ни с одной женщиной в мире.

— А ты вообще когда-нибудь был близок хоть с одной женщиной? — Она испытующе посмотрела ему в глаза.

— До сих пор мне это просто было ни к чему. — Он ласково взял ее за руку. — Я понимаю, что это звучит жутко. Черт побери, Рей, я сам не знаю. Но я хочу быть с тобой. Это просто и понятно.

— Это сложно и непонятно, — прошептала Рей. — Те дамы не спускают с нас глаз. И Базз тоже.

— Вот и отлично. Пусть полюбуются.

— Они все уже знают, что я была… была связана с Уорреном!

— Не исключено. Значит, у них есть прекрасная тема для беседы.

— Я верю тебе, Даллас.

— Тебе не следует придавать большое значение… — Он до боли сжал ее пальцы и спохватился: — Что, что ты сказала?

— Я сказала, что верю тебе, — повторила она, и ее губы предательски дрогнули. — Ну что, я заслужила приз за самое идиотское высказывание этого дня?

— А ты не шутишь?

— Нет. Наверное, мне действительно понадобится помощь, но я говорила честно.

Даллас понимал, что если завопит сейчас от радости, то перепугает ее окончательно. Ему захотелось и смеяться, и плакать.

— О'кей! О'кей! Значит, вот что мы теперь сделаем. Никто не должен догадаться, что было на самом деле между тобой и Уорреном. Сейчас мы укроем тебя в Свит-Бее, и тогда…

— Стоп! Это пока не известно, удастся ли нам остаться вместе или нет, хотя я все еще надеюсь. Даллас, между нами по-прежнему остается стена, и ни о каком общем для нас будущем не может быть и речи!

Или он сию же минуту заставит ее прийти хоть к какому-то подобию согласия — или потеряет окончательно…

— Милая, но ведь тебе больше нет нужды тревожиться о том, на что вы с Джинни будете жить! И ты можешь не бояться неприятностей, в которые угодила по милости Уоррена. Мы непременно с ними разберемся!

— И разберемся с тем, что Джинни считает тебя своим дядей? — грустно скривилась Рей. — И расскажем ей как ни в чем не бывало, что человек, почитаемый ею как отец, никогда не был на мне женат, что его женой была твоя сестра? Что он погиб, разбившись на самолете? И мы понятия не имели о том, что он умеет летать? Отличная перспектива. Но мы, конечно, сумеем все это преодолеть, и ты по-прежнему будешь заниматься здесь своим бизнесом, и… — Тут она замялась и грустно улыбнулась: — И не кажется ли тебе все это фантазией, которую нам никогда не суждено воплотить в жизнь?

— Конечно, это будет непросто, но никто и никогда не видел, чтобы Даллас Келхаун пасовал перед трудностями. Ты просто доверься мне!

Все еще улыбаясь, Рей поднесла к губам его руку и поцеловала.

— Ну, тогда позволь мне тоже сделать заявление.

— С удовольствием. — Как простое прикосновение женских губ к его руке может стать таким возбуждающим? Ибо Даллас моментально возбудился сверх всякой меры. Он еще никогда не желал женщину так страстно — с того раза, когда Рей в последний раз приласкала его.

— Я явилась в Глори вовсе не для того, чтобы доставлять тебе неприятности.

Что-то в ее тоне заставило Далласа насторожиться.

— Значит, ты явилась для того, чтобы сказать мне, что не собираешься поднимать шум, потому что если я стану сопротивляться, то пострадает слишком много людей?

— Да, и это тоже, но главное не в том. Я приехала сюда, чтобы найти способ обезопасить себя и Джинни и убедиться, что у нас не отнимут того, чем мы владеем по праву.

Даллас изо всех сил старался не подумать сейчас о том, что ее «по праву» скорее всего должно принадлежать ему.

Базз не спеша подошел к их столику. Его напускная невозмутимость не обманула бы даже ребенка.

— Подать вам что-нибудь еще? — Он старательно избегал смотреть на переплетенные на столе руки. — Кофе, наверное, совсем остыл! — И он наполнил их кружки.

— Спасибо, — поблагодарил Даллас.

— Надеюсь, Линсей-Мэй уже поправилась?

— Так мне сказали.

— И мне тоже, — подтвердила Рей. — Вот и слава Богу! Базз не собирался уходить; он добавил сахару в сахарницу и подсыпал заменитель сахара во вторую вазу.

— С вами была такая милая девчушка. Наверное, родственница?