Лучи смерти товарища Теслы

— Вопрос в том, куда оно девается. Это вопрос хороший. Вот Иван Петрович Павлов и ряд его коллег полагает, что всё это электричество направляется в головной мозг, где помогает работать нейронам. Есть мнение, что мы с вами в некотором роде заземляемся — то есть наше естественное электричество перераспределяется на различные проводники, будь то металлические предметы, жидкости или, в конце концов, собственно земля. Я слышал точку зрения даже о том, что оно может переходить в электростатические разряды.

— Но ведь, позвольте. Конечно, это всё интересно, имеет место быть. Но в норме никто из людей током из пальцев не стреляет. Я вот всю жизнь жил нормально, а тут на тебе — молнии из рук. Как такое возможно?

— Именно, голубчик! У простого человека такого быть не может. А вот у нас с вами... Вот тот объект, нечто, с которым вы и я имели честь провзаимодействовать — ну, белый шар, шаровая молния — это... хммм... в общем, это нечто, по всей видимости, является сгустком чистой энергии. И оно может как бы перераспределять электрический ток на те объекты, с которыми оно контактировало.

Клим Глебов ошеломлённо посмотрел на собеседника. Выпил залпом весь свой чай с коньяком, подумал — и сделал пару больших глотков из бутылки.

— То есть, вы хотите сказать...

— То есть, как я считаю, шаровая молния может перекидывать на человека, как на, так сказать, гальванический элемент, некоторое количество электрического тока. Видимо, ток этот, разряд, переменный. Поэтому, как я считаю, через некоторых может пройти слишком большой ток — они испаряются, как это произошло с нашими коллегами. А вот вам повезло — в вас попал небольшой разряд, вас, так сказать, слегка подзарядило...

— Постойте! А вы тогда как?

Кебучев расплылся в улыбке.

— А я, голубчик, эту дрянь чуть было не поймал. Уже в клетку Фарадея загнал, оставалось только захлопнуть. Но заряд вырвался — и прямо в меня. Когда я пришёл в чувства, молния, или что там из себя представляет этот проклятый шар, уже исчезла. А я с тех пор пробиваю электрическим током на все проводники.

— Но ведь до этого разговора ничего такого не было. Вы что-то придумали?

— Разумеется. Я себе на тело поместил некоторое количество проводников переменного сечения... В общем, не вдаваясь в подробности, что это за сплав и как я до такого додумался, выглядит это как медальон на шею и несколько проводов от него по всему телу. В итоге, разряд перераспределяется и рассеивается в окружающую среду. Вот, посмотрите.

С этими словами профессор встал и, расстегнув, снял рубашку. Действительно, на шее у него был золотистый медальон, сантиметров десять в диаметре, весь сетчатый. От него шли два провода в подмышку, переплетаясь на спине в ещё один сетчатый медальон поменьше. Два других провода шли вниз, под углом в сорок пять градусов, и оплетали живот в форме буквы «Х», после чего соединялись на пояснице третьим сетчатым медальоном. Стоило профессору поправить главный медальон, на груди, и когда он поднёс палец к чашке — ничего не произошло, искр не было.

— Тут весь фокус в том, что носиться эта штука должна постоянно. И надо, чтобы контакт был, а то иначе ток найдёт более короткую дорогу — обычно пробивает через пальцы на руках. Хотя, однажды было такое, что контакт малость отошёл, пока я умывался — и в бочку с водой пробило с носа. Всяко бывает.

— Профессор, а вы можете сделать для меня такую же приспособу? Я ведь теперь тоже того, наэлектризованный, весь день на все краны и воду пробивает искрами.

— Конечно, голубчик! У меня есть задел, думаю, завтра к вечеру выдам вам «электроброню», как я это называю. Только пообещайте мне, что потом мы вместе постараемся поймать эту треклятую шаровую молнию. Пообещайте! Я за ней уже четверть века гоняюсь, с Петербурга.

Клим кивнул и даже отдал честь. Потом мужчины ещё немного посидели, выпивая: Гавриил Платонович рассказывал следователю о природе электричества и тех удивительных экспериментах, что он делал сам и видел у коллег. Например, оказывается, тот самый Тесла изобрёл такую штуку, что ток можно передавать на расстоянии. Подносишь лампочку к катушке — а она светит!

Наконец, совсем захмелевший НКВДшник отправился, пошатываясь, к себе. Кебучев же постоял, покурил, потом вернулся в свою комнату, взял бинокль, блокнот с химическим карандашом, да отправился исследовать звёздное небо, что-то быстро записывая.

2.

Клим Глебов сидел за столом в нерешительности и машинально водил рукой по бумагам. На столе лежали запрошенные им характеристики, каждая из которых представляла собой «существенные новые подробности для расследования». И каждая несколько отличалась от той «официальной версии», которую следователь слышал в рамках своего пребывания на объекте.

«АГНАРОВ ЯКОВ ИОСИФОВИЧ, 1897 г.р. [записано со слов Я.И. Агнарова, подтверждений не имеется].

Место рождения: город Одесса, Одесский уезд, Херсонская губерния [записано со слов Я.И. Агнарова, подтверждений не имеется].

Национальность: еврей.