Lubvi.NET

— Глупая я была. Думала: все мне по плечу, все плохое минует. Залетела. При этом носилась по тусовкам как угорелая, бывало, что и выпивала, хотя нельзя было. Результат — выкидыш. Я очень хорошо помню этот весенний день. Солнце, птички поют. А я лежу в кровати, и мне удавиться хочется. И главное, как назло, никаких моих знакомых в городе нет. Все уехали. Не помню, фестиваль что ли какой-то был. Даже позвонить некому. Не родителям же на жизнь жаловаться, чтобы они мораль мне читали? А мне не мораль была нужна, мне нужно было, чтобы меня просто пожалели. Понимаешь, пожалели. Почему я способна на жалость? Вот уже на протяжении десяти лет любой человек из тусовки может позвонить мне среди ночи, и я его до утра буду уговаривать не пить пузырек снотворного, который он пить все равно не будет, потому что если бы хотел, то давно выпил. А я тогда лежала, и у меня все болело. Понимаешь, все! И душа, и тело. Мне жить не хотелось. И тогда я подумала: Светик! А какого хрена ты паришься? Зачем? Ты что, хочешь нарожать выводок сопливых уродов, которые, едва подрастут, будут посылать тебя на три буквы и водить домой кого попало? Ты хочешь мужа, который будет таскаться пьяным по клубам или просто глазеть свой футбол? Зачем тебе это? Живи для себя! Жизнь одна, и прожить ее надо так, чтобы не удавиться от зависти к другим, когда станешь старой и некрасивой, и никто не захочет тебя трахнуть! И тогда я сказала эти страшные слова. Негромко сказала, почти шепотом: «Пусть не будет детей, но дайте мне силы для того, чтобы я могла жить как хочу, наказывать кого хочу и миловать тех, кто мне нравится. Прямо очень важно мне продолжить род? Прям сверхзадача? Что, рожать больше некому? Я хочу жить для себя и для немногих избранных мною, а остальное мне побоку». Знаешь, и ничего не было: ни гласа с небес, ни грома и молний. Ничего. Абсолютно ничего. Только я поняла тогда: меня услышали! Магия? Бог? Дьявол? Не знаю. Может быть, все сразу и услышали. Только я не могу иметь детей, реально не могу. Я даже к врачам ходила, сказали: причина в мужиках, а не в тебе. Что ж, все десятки мужиков, с которыми я спала, не могут иметь детей? Такое у них гнилое семя, оскверненное гадкими мыслями, наркотой и алкоголем?

— Как раз хронические алкоголики и строчат обоймами, а нормальные родить не могут, по врачам бегают. Никогда не задумывалась, почему?

— Задумывалась.

— И что?

— А ничего. Мне все равно. Я свой выбор сделала. Жалею? Сейчас жалею. Обычно всегда потом жалеют, не сразу. Это еще хуже. Но какая, к черту, разница: будешь ты жалеть или нет? Я так думаю: если ты плачешь, если ты раздавлена, то значит оно победило. Значит, оно добилось все-таки своего!

— Кто?

— Зло.

— Ты веришь в добро и зло?

— А ты будто не веришь? — Света хитро прищурилась. — У тебя ж в книге сплошь добрые, честные и правильные против гадких, плохих и подлых. И хорошие побеждают.

— Побеждают, но с большими потерями. Часто с непереносимыми потерями.

— Но побеждают ведь?

— Да.

— Значит, это правильная книжка. Как Толкин, как Льюис. Это правильное фэнтези. Пусть популярнее будет другое, неформатное, нестандартное, с измененными полюсами сил. Но в сказке добро должно побеждать всегда. По-любому. Иначе это уже будет не сказка.

— Почему? — озадаченно спросил я.

— Потому что если в сказках не будет побеждать добро, то люди в это перестанут верить и зло начнет побеждать в жизни. Вот в чем дело.

— Надо об этом подумать. Ты иди кровать постели, я посуду помою и, если хочешь, принесу тебе теплый чай или кофе прямо в постель.

— Звучит заманчиво. Но лучше теплого молока.

— Как маленькой девочке?

— Да, — она рассмеялась, — как маленькой девочке. Только ты потом никому не говори. Хорошо? А то я всем расскажу, какой ты секс-маньяк, особенно самым страшным и озабоченным девицам из тех, кого я знаю.

— Боюсь, все и так в курсе. — Я невесело улыбнулся. — Вот все женщины мечтают о мужике, который бы занимался с ними сексом по три раза каждый день, а поживите со мной хотя бы пару месяцев, ведь волком завоете.

— Я б не смогла. Хотя… — Света мечтательно закатила глаза.

— Света! Иди стелить кровать!

— Иду, иду! — проворчала она. — Командир нашелся, мой лучше посуду.

Остаток вечера и половину ночи мы как обычно провели в бурном, безудержном, исступленном сексе. Такое положение вещей нравилось нам обоим. Она выдохлась первой и заснула. Я еще долго лежал, вглядываясь в полумрак комнаты.

Я снова думал о Свете. Ведь, по сути, это был мой идеал. Сильная, целеустремленная, умная, начитанная, очень красивая женщина. Ее возраст меня давно уже не смущал, впрочем, он меня никогда особо не смущал, как и то, что она не может иметь детей. Я знал, что она могла бы стать идеальной женой, идеальной хозяйкой в моем понимании. Мы бы вместе делали все по дому, очень редко бы спорили из-за тех глупых житейских пустяков, которые нередко в других семьях приводят к разводу.