— Вы, видимо, общались не с той молодежью. Я прекрасно представляю ваш достаток и круг общения. Но поверьте мне, что те, кто ходит по модным клубам, и те, кто ходит на андеграундные рок концерты…. — Я долго думал, как ей об этом сказать, не рассказывать же ей мою теорию о стране мертвых, тем более она не маг. Странно, ведь вроде высокий пост занимает. — Понимаете, дело в том, не важно, что человек читает, слушает, смотрит, гораздо важнее, что после этого остается в его голове. Я видел людей даже с двумя высшими образованиями, говорить с которыми просто невозможно, и я видел людей, которые, учась в двух-трех институтах, бросали их. Нет, их не выгоняли, они их просто бросали, потому что было неинтересно. У них энциклопедические знания во многих областях. Им не учиться надо, а самим преподавать. А всех их знаний, их мощного интеллекта не хватило даже на то, чтобы устроиться на нормальную работу. Такой человек может вкалывать где-нибудь обычным клерком, а дома читать хокку на японском. Просто так, для себя.
— У американцев есть такая пословица: если ты такой умный, то почему такой бедный, — Галя говорила без иронии. — Но мне почему-то кажется, что к нашим реалиям она малоприменима. Да, многое зависит от желания самого человека, но здесь есть и некоторая роль везения.
— Вынужден с вами согласиться. Но везение — это результат жизни человека, нормальной жизни, честной, относительно честной. Мне так кажется во всяком случае.
— Карма?
— Может назвать кармой, можно назвать принципом воздаяния. Неважно. Я встречался с самыми разными людьми по работе, видел много судеб. Да и вообще я человек открытый, контактный, только в свой внутренний мир никого не пускаю.
— По-моему, в вашем суждении одно противоречит другому.
— Я хотел сказать, что я могу часами говорить о философии, религии, книгах, даже создавать видимость того, что я раскрываю душу, а на самом деле это переливание из пустого в порожнее. Это такой способ защиты, такая маска, одна из многих моих масок, если хотите знать. Некоторые люди молчаливы, и всем кажется, что они такие умные, такие сдержанные, а на самом деле им и сказать-то нечего. Смолчишь — за умного сойдешь. А часто я надеваю маску шута. Дурака поколотят, но не убьют. Когда надо, я могу примерить любую другую маску.
— А вы знаете, как выглядит ваше истинное лицо?
— Лицо без маски? — уточнил я.
— Да.
— Хм… — Я задумался. — Мое лицо похоже на множество наслоений разных масок, одна выступает из-под другой, некоторые так плотно приросли к лицу, что оторвать их можно только с кожей. Но если это сделать, то зрелище получится нелицеприятное. Красота в глазах смотрящего. Мне важно, не какой я есть на самом деле, а каким меня видят другие люди.
— Значит, вы лицемер.
— Да! — Я рассмеялся.
— Поразительная циничность! — Галя презрительно фыркнула. — И вы тут сидите, строите из себя шута, рассказываете про маски, про людей… Что там вы говорили про людей и воздаяние? Вы так и не закончили свою мысль! Вообще я заметила, что вы перескакиваете с одного на другое. Прямо поток сознания. Если бы вы писали книгу, то это был бы какой-то калейдоскоп самых невероятных мыслей и суждений.
— А у меня уже вышла одна книга! — гордо заявил я.
— И как называется?
— «Смотрящий в Бездну». Под псевдонимом Андрэ Лютов. Прошлой осенью поступила в продажу.
— То есть вам было всего двадцать лет?
— Ну да.
— А о чем книга?
— Фэнтези. Боги, герои, эльфы.
— Ну вот. Вы опять себе противоречите. Вот вы говорите, что люди убегают в другой мир, а сами им еще и дорогу показываете. Верной дорогой идете, товарищи!
— Послушайте, — гневно пробормотал я, потому что правда мало кому нравится, в том числе и мне. — Я ужасно не люблю, когда путем логических рассуждений меня загоняют в угол. Вдвойне не люблю, когда это проделывают женщины.
— Извините. — Галя опустила глаза. — Это я виновата, маска начальницы снимается с моего лица только вместе с кожей. Извините.
Она протянула руку и бережно коснулась моего запястья. Я почему-то сразу успокоился.
— Так все-таки, что вы там говорили о людях, о воздаянии?
— А что тут говорить? К примеру, встречается мне человек, с виду приличный, не горький пьяница, не бабник. И начинает жаловаться на жизнь. То у него плохо, это тоже не так. Жизнь в сорок пять не удалась. С женой развелся. А я смотрю на его ауру… — Тут я испугано осекся. — Ой, прости, это из-за того, что я о своей книге вспомнил. Какая аура? Я хотел сказать: смотрю в его душу, ведь глаза — это зеркало души. И вместо прилично одетого мужчины вижу гаденькое, мерзкое существо, которому только дай власть и деньги. Такой покупает на радиорынке порнуху, где негры насилуют несовершеннолетних девочек, такой человек курит в лифте, может высморкаться на перила, а уж нахамить в магазине ему вообще ничего не стоит. И что? Этому человеку давать власть, посылать ему добрую красивую женщину? Да тогда он вообще подумает, что ему все можно. Совсем все! Понимаете, о чем я? Ведь это самая страшная ошибка людей — думать, что добра и зла на самом деле нет, что все можно. Абсолютно все.