Ловцы снов

Гоша замолчал, и я молчала тоже. Не решалась ни впустить его, ни прогнать, хотя видно было, что ему неуютно тут, со мной – незнакомым, по сути, человеком. Его пригнал страх и держит страх, но мы чужие люди, и он явно не ждет от меня помощи. Я всегда втайне насмехалась над ним, а он, оказывается, внимательный. Все замечал. Но пришел помочь. Неужели настолько боится отца и не верит в мать? Ведь Альбина порвет за своего, пусть и неродного, но сына.

Или это проверка такая? Вдруг Виктор его сюда подослал специально? И флешку подсунул, чтобы сбить нас с толку.

Вопросы, вопросы… Хоть бы один ответ!

Но игра имеет правила, и я их давно уяснила. Никогда не терять лица, не показывать слабость, не сдаваться.

– Не думаю, что это Виктор, – как можно беззаботнее сказала я, крепко сжимая флешку в руке. Как только не хрустнула…

– И зря, – покачал головой Гоша. – Тот дикий, который с тобой, во многом прав. Помню, как он приходил… ну, в офис. Говорил про убийства… Я тогда еще испугался… за отца. Я сам видел его и эту… Бородину. Юлю эту. И как отец ее… в общем…

– Он с ней спал, – помогла я.

Гоша замер и побледнел, будто я сказала что-то сокрушительно непристойное. А потом глубоко вздохнул и выдал:

– Я видел, как он ее убил.

Глава 10

Завтра я жду тебя исповедоваться. Захвати чековую книжку.

«Альф»

Егор нашел меня на балконе.

Не знаю, сколько я там простояла, да и вообще события после слов Гоши о гибели Юли как-то раскололись на мелкие осколки. Помню, как напирала на него на площадке, пыталась выпытать подробности, а он мямлил что-то, пятился, а потом как побежит… Помню, как подавила в себе порыв рвануть следом. А ведь он мог и убить с перепугу. Гоша, конечно, забитый, но все же стрикс. Но во мне тогда будто взорвалось все.

Виктор убил.

Виктор.

Убил.

Это не подозрения – свершившийся факт. И у события этого есть свидетель. И если так, то… что дальше? Что делать дальше?

– Ты совсем, что ли, раздетая на балкон?!

Меня по шею укутали пледом, развернули, впихнули обратно в комнату, заглянули в лицо.

– Ты чего, Валевская? – испуганно спросил Егор. И уже тише: – Яна?

– Там… – Я указала рукой на стол, где все еще стояли наши чашки, сахарница и пакетик сливок. Рядом со сливками на протертой клеенке лежала флешка, которую отдал мне Гоша. Наверняка с какой-нибудь важной информацией, обличающей Виктора.

Рука предательски дрогнула. Не хочу смотреть. Не сегодня.

– Что это? – Егор, похоже, был настроен решительнее. И к доказательству моего облома прикоснулся бесстрашно.

– Там о клубе и о погибших донорах, – спокойно сказала я. – Во всяком случае, так сказал Гоша. Посмотри, возможно, это тебе поможет.

– Кто такой Гоша?

– Георгий Алмазов. Сын Виктора.

– Хочешь сказать, сын Алмазова нам весточку принес? – скептически уточнил Егор. – Птичка из совета – информацию на крылышках? Попахивает троянским конем.

– Гоша боится, – бесцветно пояснила я. – Боится отца.

Пауза несколько затянулась – похоже, Егор пытался переварить полученную информацию. С открытого балкона в комнату тянулись запахи весны – прелых листьев, влажной земли, вспухших почек, что вот-вот выпустят на волю свежие листья. Плавно качалась занавеска.

– Он видел, как Виктор убил Юлю…

Едкий взгляд, недоверие, завуалированная радость – надо же, как подфартило, что доказательства сами в руки прыгнули. Еще и свидетель слабый духом – чуть поднажми, и расколется. И какое Егору дело, что радость эту я с ним не разделю?

Справедливо, все по чести. Только от справедливости этой горло пережало – не вдохнуть. И скребется что-то в груди, будто выдирает себе путь наружу. Глазам больно, и потому они слезятся. С каким удовольствием я сейчас просто упала бы на кровать и уснула.

Спать было нельзя, потому я отвернулась и сделала вид, что меня мало волнует произошедшее. Пусть Егор лучше считает меня бесчувственной сукой, чем размазней.

– Где твоя добыча? – поинтересовалась я буднично. – Макароны, пельмени или какую еще вредную гадость ты притащил?

Егор молча указал на два пакета у двери. Вот и отлично, займу чем-то руки, которые предательски дрожат. Я выскользнула из кухни, переоделась в шорты и рубашку – все же я решила оставить кое-что из одежды Алисы до тех пор, пока не доберусь до магазина и не куплю то, в чем не стыдно показаться на людях.

В пакетах пельменей не отыскалось, однако я нашла филе индейки, пачку нешлифованного риса, оливковое масло, сливочный сыр, две бутылки натурального йогурта, овощи, фрукты и много зелени. Должна была признать, что Егор не так уж безнадежен, во всяком случае, с этим можно работать. Картину портила лишь притаившаяся в углу большая упаковка желейных мишек.

В одном из навесных ящиков я нашла коробку со сваленными в кучу пакетиками специй, сняла со стены разделочную доску, включила духовку. Память заботливо подкинула пару рецептов запеченной птицы, руки привычно принялись за дело, а мысли… От мыслей я старалась избавиться.