Ловцы душ (ЛП)

Посланник от Риттера появился на третий день после нашего визита в заведение. Передал мне всего лишь невинную весточку, гласившую, что мастер Риттер зовет меня нынче на ужин. В связи с этим я сообщил в Инквизиториум, что заночую в городе, после чего ушел. С собой у меня были кинжал, кошель с несколькими монетами (не угадаешь, когда пригодится золото, а когда – железо) да комплект отмычек.

Вести безумца по улицам города – значит привлекать к себе внимание. Поэтому я не удивился, что, во-первых, монахи прибыли, когда уже стемнело, и что, во-вторых, был у них эдакий «паланкин». Правда, в действительности – ящик, сбитый из толстых досок. Без окон и с дверкой, запертой снаружи на железный засов. Несли его двое плечистых слуг. Именно так и могли перевезти безумца, не привлекая ничьего внимания, – связанного, с кляпом во рту. Мне же не оставалось ничего иного, как осторожно следить, куда они направлялись со своим ценным грузом. Задание было не слишком сложным, поскольку носильщики не могли двигаться быстро, я же, пользуясь ночным мраком – на небе висел лишь серпик месяца, – без труда таился в тенях.

Однако сперва следовало решить одно дельце. Уже пару дней я замечал человека, который пытался незаметно за мной следить. Он и теперь был здесь, скрывшись у ворот. Я повернул за угол, а когда услыхал шаги, вышел из темноты. Ударил его в кадык. Слегка, чтобы случайно не убить, поскольку я ожидал объяснений, а от мертвеца их непросто получить.

Присел над ним и приложил острие кинжала к уголку его глаза.

– Кому служишь? – спросил.

Он не ответил. Уже совладал с болью и дыханием, а во взгляде его пока не появился истинный, настоящий страх. Конечно, он боялся, но не настолько, чтобы начать говорить. Правую руку я все время держал так, чтобы кинжал был у его глаза, левой же схватил его за мизинец. Сломал одним движением. Человек взвыл. Но он контролировал себя достаточно, чтобы не дернуть головой – ибо тогда потерял бы глаз.

– Кому служишь? – повторил я.

Ответа не дождался.

– Плохой мальчик, – кивнул я и всадил ему острие кинжала в ноздрю.

Дернул, порезав нос до самой кости. Полилась кровь.

– Кому служишь? – я был терпелив.

Когда он не отозвался, я вложил кинжал в другую ноздрю.

– Буду резать тебя на кусочки, – пообещал. – И рано или поздно ты скажешь. Но, может, лучше расскажешь все, пока – целый и здоровый?

Я спешил. Монахи, правда, еще не вышли, однако я знал, что это случится в любой момент.

Из моего закоулка я их увижу, но времени тогда останется немного.

Я дернул своего противника за плечо и голову, переворачивая, чтобы тот ткнулся лицом в уличную грязь. Выкрутил ему руку за спину. Теперь он и вправду не мог шелохнуться, поскольку при любом движении вывихнул бы сустав.

– Ты должен сказать, – прошептал я ему в самое ухо.

Воткнул кинжал ему в спину, так что острие заскрежетало о хребет. Провернул в ране. Человек завыл. Завыл отчаянно, с болью. Я знал, что даже если альмосунартии и услышат его вой – не станут волноваться. В Аквизгране, как и в Хез-хезроне, ночью чего только не услышишь. Крики убиваемых или раненых людей здесь обычное дело, если тот, кому дорога жизнь, не станет проверять, что происходит в мрачных закоулках.

Я вынул острие из раны.

– Кому служишь? – я раздумывал, каков будет мой следующий шаг, если снова не услышу ответа на вопрос.

– Воеводе, – простонал мужчина.

– Ну и к чему было так упираться? – спросил я ласково. – Я ведь и сам об этом знал – просто хотел, чтобы ты выказал немного доброй воли. И что ты должен делать?

– Следить за тобой, а если кто тебя убьет – то и за ним…

– Весьма мудро, – согласился я. – Жаль только, что у воеводы плохие шпионы…

Ударил его локтем за ухо, настолько сильно, чтобы потерял сознание. И крайне вовремя, поскольку ящик с узником наконец-то сдвинулся с места. Однако информация, что лежащий на земле человек – агент Зарембы, меня порадовала. Было бы куда хуже, окажись он агентом моих врагов, а не работодателя.

* * *

Носильщики привели меня, куда нужно. К малой церквушке на границе города. Но важна была не церковь, а подвалы под ней. Я спустился туда вслед за монахами и добрался до места, которое меня интересовало больше всего.

Пришлось ли мне по дороге убивать? Конечно, поскольку я знал, что не должен оставлять след. Меня никогда не радует мысль о лишении жизни человеческого существа, но я не чураюсь такого – пусть только это будет необходимым.

В конце концов я оказался в комнатушке с полками, заставленными толстыми томами. Из-за крепких дверей слышался вой безумца, а на лавке сидел старик в рясе и водил пальцем по книге, что лежала на столе.

– Да славится Иисус Христос, – сказал я.

– Во веки… – он поднял голову и оборвал себя. – Вы кто? – нахмурил седые брови.

Он совсем не чувствовал опасности. Был словно наивная жертва кораблекрушения, которая размышляет о том, что же там плещется под ногами и чей это треугольный плавник в волнах.

– Верный слуга Господа, – ответил я. – Покорно взыскующий истины.

– Кто вас сюда впустил? – тон его голоса сделался резче. – Братья, ко мне! – крикнул старик, глядя на дверь.